Выходить из уютного храма истории не хотелось. Пронзительный ветер с дождем позволил нам лишь совершить короткую перебежку от магазина "Новый Фершампенуаз" (пластиковые двери, евродизайн, черкизовская колбаса) до магазина "У Степаныча" (небольшой сарай, троицкий майонез, девять сортов водки). Степаныч, казавшийся нам почему-то главой фершампенуазской (Боже мой!) мафии, по словам продавщицы, оказался очень хорошим человеком, в прошлом простым шофером Николаем Степановичем Любимовым. В лихие годы зари капитализма он начал свое дело, открыл в поселке сеть своих магазинов и взял себе зловещую кличку "Степаныч". Еще в Фершампенуазе есть свое телевидение (строят даже телевышку, видимо, собираются расширять вещание) и пельменная с вежливыми поварами и отличными пельменями. Только нам уже грезились устрицы и бутылки с "Шабли". Наша дорога лежала в Париж, второе после Фершампенуаза село Нагайбакского района.
Увидеть Париж – и умереть
На автовокзале в Фершампенуазе чья-то голова из окошечка кассы бодро доложила, что ближайший автобус до Парижа будет... через четыре дня. На вокзальной стене ехидно ухмылялись обнаженные красотки с наклеенных в ряд жвачных этикеток. Одну из них звали Натаха, так, во всяком случае, гласила выведенная маркером там же на стенке жирная надпись. Но нам-то нужна была Натали. И мы решились на автостоп.
Три с половиной часа брели по трассе, наслаждаясь романтикой дальних странствий и матерно проклиная штормовой ветер с мокрым снегом. Умереть, не увидев Парижа, нам не позволил водитель старенького "Москвича" Виктор Морев. Однако и в легковушке опасность для жизни не уменьшилась, "412-й" так подпрыгивал на дорожных ухабах, что, казалось, вот-вот развалится. "Да что там их ралли Париж – Даккар, – усмехается Виктор, – попробовали бы они нашу автогонку Париж – 108-й километр, вообще никто до финиша не доедет"! Примерно через час тряской езды "Москвич" тормознул у парижского поворота.
О, что за чудеса открылись нашему взору! С Елисейских навозных полей доносился здоровый аромат удобрений, вдали виднелась водонапорная Эйфелева башня. Парижанка, одетая в элегантный ватник и изящные резиновые сапоги, ткнула вилами в воздух, показав нам, где находится местный музей. Не зря говорят, что нагайбаки помнят предков до седьмого колена. Село небольшое, а с музеем. По словам его директора Зои Семеновны Алексеевой, раньше здесь была школа, а в далекую гражданскую войну этот просторный дом выбрал себе под штаб Василий Блюхер. С музейного крыльца красный командир выступал на сельском митинге. Представляете картину: "Дорогие парижане и парижанки ..." – так, наверное, будущий первый советский маршал начал свою речь.