Конечно, это была ряпушка, явившаяся сюда, к камням, на нерест. Многие рыбешки, выскочившие из воды, прыгали в стороны, пытались скрыться в глубине, а те, что без оглядки неслись к самому берегу, к камням, оказывались на мели и тут же доставались крохалям-рыбогонам.
"Так вот почему этих птиц называли рыбогонами!" - догадывался я, впервые увидев охоту крохалей за ряпушкой... Они, выстроившись полукольцом загона, действительно гнали рыбешку к берегу, на мелкое место, где ее легче было поймать, и удачно ловили тех рыбок, которые оказывались поглупей, менее расторопными. Уж такой закон всякой рыбной ловли: рыбаку обычно и достается та рыба, которая почему-либо не научилась быть осторожной или заболела и потеряла силы. И здесь уж ничего не поделаешь таков закон природы.
Крохали охотились за ряпушкой на нашем озере до самого льда. Они все так же, по утрам, появлялись в стороне от берега и будто не думали вначале ни о какой рыбной ловле. Но потом, заметив, прознав, что ряпушка, наконец, появилась, поднялась из глубин и направилась к берегу, разбивались на пары и полукольцом загона гнали испуганную рыбешку на отмель.
Много ли рыбы переловили эти рыболовы-рыбогоны за последние две недели осени, точно не знаю. Наверное, все-таки не очень много... Не знаю я до сих пор и другое: зачем эти птицы-рыболовы во время охоты разбивались на пары? Может быть, проще и легче было охотиться не парами, а выстраиваться в цепочку по одному? Но это мое личное мнение. А крохали, видимо, рассуждали как-то иначе.
ВОРОНЫ-ПУТЕШЕСТВЕННИЦЫ
Я долго считал, что вороны, которых всегда встретишь и в лесу, и возле дома, никуда и никогда от нас не улетают, а просто живут все время рядом с человеком, как домовые воробьи. Но как-то я прочитал, что наша обычная ворона с осени может отправиться кочевать от деревни к деревне, от поселка к поселку. Дальше больше - и скоро узнал я, что на севере нашей страны по зиме ворон вообще не найдешь: стоит ударить морозам, как вороны поднимаются на крыло и отправляются в теплые края, где и проводят всю зиму, и только по весне возвращаются к своим старым гнездам. Вот тебе и на! Выходит, где-то наша ворона ведет себя точно так же, как грачи и скворцы, то есть по праву может считаться самой настоящей перелетной птицей...
Хоть и называл я озеро, на берегу которого стоял мой дом, северным озером, но до самого севера от нас было еще очень далеко, а потому возле своего дома видел я ворон и летом, и зимой и, разумеется, не мог считать наших ворон птицами перелетными.
По весне эти рассудительные птицы разлетались в стороны от деревни, разбивались на пары и устраивали в лесу свои гнезда. И тут увидеть ворон удавалось не часто. Лишь по ранней весне, когда с полей только-только сходил снег и вешняя вода затапливала мышиные норки, видел я на полях своих недавних соседей - ворон, занятых охотой.