– Волки?
– Спроси его об этом как-нибудь.
– Не больно-то он разговорчив, особенно со мной.
Адриан снял с перил щетку и провел ею по спине Танцорки. Лошадь не надо было чистить, но он подумал, что ей это будет приятно.
– Думаю, ты прав! Да и истории его весьма печальны, но что еще может рассказать человек, которому в семилетнем возрасте приходилось душить своих друзей, чтобы выжить. Примерно в этом возрасте Ройс совершил первое убийство. Вообще-то он не знает, сколько ему лет, понимаешь ли. Ему недоступно многое из того, что мы считаем само собой разумеющимся.
– Как вы познакомились?
– Я его купил, – сказал профессор.
Адриан замер.
– Так… Это не совсем то, что я ожидал услышать.
– А чего ты ожидал?
Адриан вскинул руки, как бы сдаваясь. Он и в самом деле не знал.
– Ну… в любом случае не этого.
– Видимо, мои приятные манеры ввели тебя в заблуждение, и ты решил, что я осуждаю рабство.
– Он ваш раб? – ужаснулся Адриан.
Танцорка повернула голову и ткнулась в него носом. Адриан все еще держал в руке щетку, но забыл, для чего она ему нужна.
Аркадиус рассмеялся:
– Нет, конечно. Я действительно осуждаю рабство и считаю сию практику отвратительной, да и Ройс убил бы меня, реши я провернуть что-нибудь подобное. Он вообще ненавидит, когда его контролируют, так что я, как ни странно, одновременно его заклятый враг и лучший друг. Между этими понятиями очень тонкая грань. Как будто дружишь с тигром.
Адриан уставился на него.
– Вы сказали, дружишь с тигром?
– Да. А что?
– Просто вы не первый, кто сравнивает его с тигром.
– Это важно?
– Не знаю…
Аркадиус посмотрел на него с любопытством, но Адриан не стал ничего объяснять. Ему вообще не хотелось об этом думать, просто показалось весьма странным, что два человека использовали в отношении Ройса слово «тигр» – два человека, которые, скорее всего, никогда не видели живого тигра. Но Адриан видел.
Танцорка переступила с ноги на ногу и принялась хвостом отгонять муху. Вспомнив о щетке, Адриан снова занялся лошадью.
– Так почему вы еще живы? – спросил он профессора. – Вернее, почему он вас до сих пор не убил?
Аркадиус снял с крюка на стене пустое ведро, перевернул его, поставил на землю и осторожно уселся.
– Если я слишком долго стою, у меня начинает болеть спина, а я простоял на ногах большую часть лекции. Надеюсь, ты не возражаешь, если я присяду. Возраст – отвратительная штука. Может, поэтому Ройс меня не убил, оставил страдать, а может, в нем еще осталось немного человечности. Видишь ли, он был заключенным в Манзанте, в соляной шахте. Воистину чудовищное место. Говорят, соль там высасывает из человека душу, прежде чем забрать у него жизнь. Я дорого заплатил за его освобождение, но при условии, что он пойдет со мной. Он согласился и позволил мне учить его.