– Никогда раньше не видел, чтобы бык делал такой хороший эль, – хмыкнул Адриан.
Марбери рассмеялся.
– Ты мне нравишься, парень! – Он посмотрел на Ройса. – Он тоже мне нравится. Эдакий молчун, себе на уме. Молчаливые все умные. Знают, что лучше помалкивать, а не молоть языком, как старые кастрированные быки-дворяне, пригодные только для того, чтобы варить эль.
Адриан посмотрел на Ройса. Тот наклонил голову, пряча глаза.
– Ему нравится считать себя умным, – проговорил Адриан, – но он знает далеко не все.
– Я никогда не говорил, что знаю все, – возразил Ройс. – Только то, что важно.
– Для кого? – спросил Адриан.
– Для меня.
– Да, ты прав. Это действительно далеко не все.
– Достаточно для того, чтобы принимать разумные решения. Ты позволяешь чувствам вставать на пути разума.
– У меня прямо противоположная проблема, – признался лорд Марбери. – Я позволяю разуму вставать на пути чувств. Например, мне следовало проткнуть Хардинга мечом еще три года назад, и я бы так и сделал, если бы доверял своим чувствам.
– Между прочим, я все слышу, – заявил священник.
– Да знаю я, чертов поп!
– Он кажется довольно приятным человеком, – вступился Адриан.
– Так и есть. Он отличный парень. Два года назад я подхватил лихорадку, и он сидел со мной, когда все остальные смылись, опасаясь, что вернулась чума. Да он даже задницу мне подтирал. Такое не забывается. Хардинг – один из столпов здешнего общества.
– Не ты один так считаешь, – отмахнулся Хардинг.
– Заткнись! – Марбери глотнул эля из кружки. – Дело в том, что он все равно один из них – ползучий змей, отравляющий все на своем пути. Они разрушили империю Гленморгана и вытеснили семьи, вроде моей, в поля. Они превратили меня из рыцаря, служившего императору, в жалкого фермера, подающего эль, и будь я хоть вполовину таким, как мой прадед, я бы давным-давно отрубил ему голову.
– Еще не поздно, – сказал Ройс.
Марбери рассмеялся и шлепнул рукой по столу.
– Ты слышал, Хардинг? Парень в капюшоне со мной согласен.
Солнце окончательно скрылось за холмами, и все вокруг озарил призрачный свет темнеющего неба. Дети убежали с пирсов, собаки свернулись калачиком на обочине дороги, и в наступившей темноте о продолжении жизни говорили только вспыхнувшие огни.
Ройс резко наклонил голову, подался вперед и сказал:
– Докажи, что я не прав.
Затем встал и быстро направился к черному ходу. Мгновение спустя Адриан услышал звук приближающихся шагов.
* * *
Вошли пятеро. Все они были закутаны в темные плащи, но позвякивание скрытых под ними кольчуг нельзя было не узнать, и Адриан будто снова почувствовал запах крови, хлюпающей грязи и вечно мокрых ног. Лица незнакомцев раскраснелись от ветра, спутанные волосы откинуты назад. Они внимательно осмотрели комнату.