Адриан вернулся в трактир. Бреми, Хардинг, Дуган и вновь разместившийся за барной стойкой Марбери устремили на него вопросительные взгляды.
– Наверное, он уже в двух милях отсюда, скачет вниз по дороге, – угадал Марбери. – Я же говорил, что он умный.
Глава четырнадцатая. Назад в школу
Ройс так и не вернулся. Не появился он и на следующее утро. Накануне поздно вечером лорд Марбери, как бы в подтверждение выдуманной им истории, пригласил Адриана провести ночь у него дома на южном берегу озера, которое, как выяснилось, называлось Морган и славилось не только кристально чистой водой, но и обилием окуня. От приглашения Адриан отказался, полагая, что лучше переночевать в трактире на случай, если объявится Ройс. Весь вечер он провел за разговорами и бесконечной дегустацией эля. Его заставили попробовать все сорта, и он выпил как минимум на две кружки больше, чем следовало. Помимо названия озера, ему было подробно рассказано обо всех обитающих в нем разновидностях окуня – белом, полосатом и большеротом. Еще он узнал, что Агнес, вторая жена пастуха Вилли, ожидает третьего ребенка, а у Вилли это будет уже четвертый, и что на неделе перед Зимним праздником снова пройдут ежегодные состязания по подледному лову. На это время замерзшее озеро украшается сотнями фонарей и становится чем-то вроде центральной городской площади. Как обычно, главным призом будет бочонок трофейного эля. Слушая рассказы своих собеседников и новости, которые приносили проезжавшие мимо всадники, Адриан смотрел в окно и прислушивался к стуку копыт, но Ройс так и не вернулся. Наконец Дуган погасил фонари и, позволив Адриану переночевать в кладовой, отправился спать.
Теперь Адриан при всем желании не смог бы выполнить задание Аркадиуса: у него не осталось даже веревки. Утром он оседлал Танцорку. Едва ворочая пересохшим с похмелья языком, он поблагодарил Дугана за ночлег, попросил передать наилучшие пожелания лорду Марбери и двинулся в сторону Шеридана. Он выехал на широкий тракт, который, как он узнал, назывался Дорогой Наместника. После выпитого накануне голова раскалывалась, желудок горел огнем, раздражение возрастало с каждой милей и вскоре переросло в настоящую ярость. Когда пришло время остановиться на ночлег, Адриан уже разговаривал сам с собой.
– Я могу понять, почему ты мне не доверяешь. Ты меня не знаешь. И я тоже тебя не знаю, – обращался он к воображаемому Ройсу. Разговор начался в мыслях, но к тому времени, как Адриан улегся спать, он уже говорил вслух. – Конечно же, ты нервный, словно комар-кровосос, но если ты намеревался бежать, почему не предупредил меня?