В конце концов Бурундуков не выдержал, схватил вторую табуретку, залез на нее, выдернул люстру у Пряникова и насадил ее на крюк.
— Отлично, я это сделал! — возликовал Кузьма. — Никита, стой тут. Научу тебя подключать электроприборы. Где красная изолента?
Я услужливо подала моток:
— Вот.
— Не подойдет, — отверг предложенный материал постоялец.
— Почему? На ней же нет портретов руководителей государства, — неожиданно сказал Геннадий Петрович.
— Папуся! Супер! — заскакала Юлечка. — Двадцать рублей!
— Эта лента синяя, — заявил Кузьма, — а мне нужна красная!
— Да какая разница? — не поняла Маша.
— Огромная, — уперся бизнесмен, — или тебе не ясно? Синий и красный — не один и тот же цвет!
— Как будто есть разница, — хмыкнула Маша.
Я удивилась: почему Леонова здесь? Ей надо сидеть с больным мужем, а не торчать в гостиной.
— Не годится, ищите красную, — приказал Кузьма.
— Несу! — заголосила Олеся. — Держите!
— Где ты ее взяла? — удивилась Белка.
— В холодильнике, — пояснила повариха, — она там с прошлого года лежит. Неужели не видели?
Бабуля заморгала, я подумала, что ослышалась, а Бурундуков захохотал.
— Не дергайся, — приказал ученику Кузьма, — наблюдай за моими действиями. Итак! Зачищаю концы. Эй, где бритва?
— Пожалуйста, — залебезила Катя.
— Ну и что это? — возмутился Пряников.
— Бритвочка, — просюсюкала горничная, — как вы велели. Новехонькая, из коробочки, розового цвета, с тремя лезвиями! Удаляет волосы в самых труднодоступных местах.
Бурундуков посмотрел вниз.
— Все думаю, где у меня на теле эти самые труднодоступные места? И никак не могу понять логику умников из рекламного бизнеса. «Первое лезвие бреет чисто, второе еще чище, третье чище всех». Если последняя полоска такая острая, то за фигом две первые, а?
— Не умничай, — остановил его Кузьма Сергеевич, — нужно простое лезвие! Нормальное! Двустороннее! «Нева»!
— Река? — попятилась Катя. — Здесь течет Зинка.
— У нас нет вещей из каменного века, — сказала я, — можно принести электровариант. Кстати, каменными топорами и ножами из бивня мамонта мы тоже не запаслись.
— Милый, не нервничай! — попросила Аня. — Ты покраснел.
— Ножницы! — зашипел Кузьма. — Никита, возьми их, поскреби по концам, так! Не так! Как у тебя руки пришиты! Что ты за мужик! Дай сюда!
— Милый, осторожно, — вякнула Аня. — Не шевели ногами, упадешь!
— Отстань, — велел муж.
— Я волнуюсь за твое здоровье, — зачастила новобрачная. — Милый, дорогой, любимый, не оступись.
Я напряглась. Если кто-то скажет мне: «Смотри, не споткнись», — я непременно рухну даже на ровном месте. Интересно, Кузьма Сергеевич так же реагирует?