— Что надо?
Вот черт! Я совсем забыла про системного администратора, который не спускался к ужину. Однако хорошо быть хозяйкой отеля. Ты всегда можешь объяснить, по какой причине ввалилась в номер без разрешения постояльца.
— Добрый вечер, Олег, — замурлыкала я, внимательно оглядывая комнату, — как вы себя чувствуете?
Леонов отложил тетрис и натянул одеяло до подбородка.
— Плохо.
— Вижу, Маша исправно мажет вас зеленкой и фукарцидом, — продолжила я. — Помогает?
— Не очень, — буркнул Олег.
— Я хотела узнать, не нуждаетесь ли вы в чем-нибудь еще? — Я изображала из себя настырно заботливую хозяйку отеля.
— Мне нужен покой, — откровенно намекнул на нежелание меня видеть Олег, — я хочу спать.
— Спокойной ночи, — откланялась я, — отдыхайте!
Он промолчал, и я, отметив, что он не читает в постели, а играет в тетрис, некогда популярную, но сейчас подзабытую электронную забаву, вышла в коридор. Увы, изучить обувь Маши мне не удалось.
Следующий номер, куда я засунула нос, принадлежал Мише. Один раз я уже рылась в его комнате, но повторение, как любят говорить наши преподы, мать учения. И снова ничего интересного, минимум одежды, электробритва. Ванной явно пользовался только один человек, ничто не намекало на присутствие здесь женщины, в помещении не пахло духами, нигде не было ни одной девичьей мелочи, зубная щетка стояла в стакане в гордом одиночестве. Белых балеток с бантиком я не нашла, зато в самом дальнем углу шкафа лежала… подушка-лиса из библиотеки. Та самая, что в лохматые годы служила моему деду Алексею Николаевичу булавочницей.
Я удивилась: неужели Миша клептоман? Люди, страдающие этим видом психического расстройства, тащат что ни попадя, очень часто они не могут устоять перед копеечной ерундой: ластиками, пластиковыми мисками, носовыми платками, керамическими свинками, дешевыми ручками. Мне непонятно, отчего воровство, пусть даже чепухи, считается болезнью, которая оправдывает того, кто схватил чужое. Какая разница, сцапал вор бриллиантовое колье или старый тапок? Он взял не свое без спроса. Для Белки потрепанная лиса намного дороже, чем перстень с алмазом в пять карат.
Моя неприязнь к Мише возросла в геометрической прогрессии. Я схватила лису. Абсолютно наплевать, что подумает парень по поводу того, куда подевалась его добыча. Сейчас унесу подушку в свою комнату и хорошенько спрячу. Как только ураган утихнет, я вытолкаю взашей мерзких шоурелов и, когда за их автомобилем уляжется дорожная пыль, устрою подушку на ее привычное место в кресле около книжных шкафов.
Из потертого плюшевого мешочка посыпалась желто-серая набивочная вата. Я обомлела. Миша раскромсал подушку, отрезал лисичке хвост, лапки, выпотрошил булавочницу, а потом снова набил ее, но не зашил. Вероятно, продюсер не смог найти в отеле иголки с нитками: я уже говорила, что коробка со швейными принадлежностями живет в гостевой ванной на батарее. Но, по моим наблюдениям, постояльцы не любят заглядывать в общий санузел, которым наравне со всеми пользуется и прислуга. Гости предпочитают сбегать в свой номер. У Миши серьезные проблемы с психикой, он не просто мелкий воришка, а убийца плюшевых лисичек, садист-маньяк, издевающийся над игрушками.