— Но сударыня, есть информация, что паровое отопление сушит воздух… Это так опасно для хрупкого женского здоровья. — смутился гость.
— Сухой воздух в Санкт-Петербурге-то? — я иронично изогнула бровь.
Мы оба рассмеялись. А потом началось впихивание невпихуемого. На первом этаже нашего L-образного дома остались прообраз гаража, холл и кухня с хозяйственными помещениями. Пол кухни можно было без проблем поднять и в полуцоколе разместить квартирки для прислуги. Аж четыре. На втором этаже получалось высвободить столовую, салон и маленький зимний сад. Сюда же — пара спален для гостей и комната неопределенного назначения для них же. На третьем предполагались две детских спальни, игровая, моя спальня и гардеробная. Но раз пошло освоение чердака, то на третий этаж отправился кабинет-библиотека. В каждую приличную спальню впихивалась уборная, и еще по этажам раскидали четыре ванных комнаты. Плодились потайные лестницы, слуховые и световые окна.
— Тесновато для Вашего Сиятельства… — сомневался архитектор.
Я вздыхала, вспоминая теткину однушку и нашу с Люсей двенадцатиметровую пещерку и отвечала:
— Скромность украшает добродетель.
Мы задумчиво изучали пустой многоугольник слева от входа.
— Ну разве что очень скромный зал…
— Музыкальная комната с возможностью танцев в небольшой компании…
На том и постановили. Имперские балы я закатывать не стану, но на 20–30 гостей вполне.
Получившийся объект, мягко говоря, не вписывался в концепцию «тихо доживать дни свои», особенно детское крыло, но зато полностью закрывал все мои потребности в жилье. Я — городской человек, именьем наелась уже. Стройка как раз закончится, когда я сниму траур, так что жизнь только начинается.
Через месяц был готов не только котлован, но и до середины доведены стены подвала. Я умилялась, покупала строителям вкусняшек и с ужасом наблюдала за утеканием денег со счета. Причем Гроссе был удивительно порядочен, отслеживал все этапы строительства, сам общался с подрядчиками и бился за каждый рубль, но факт уменьшения ресурсов печалил. Прокладочный проект заработает всерьез только после начала моей светской жизни, но на редкость засушливое лето давало мне большие надежды на ускорение процесса стройки.
Архитектор всячески пытался самоустраниться от гадов. В какой-то момент я сжалилась над его неловкими попытками «забыть» об очередном представителе мира пресмыкающихся.
— Василий Иванович, чем распыляться по разным темам, давайте сделаем акцент на листьях клевера. Это и для внутреннего оформления подойдет.
— Трилистник-то? — облегченно переспросил зодчий. — подойдет.