Я лучезарно улыбнулась, протянула руку для поцелуя и уставилась на подарок. Не было вчера ничего, главное самой про это помнить.
Гость проследил за моим взглядом, смутился и осторожно отодвинул короб подальше.
— Это Вам взамен… Вчера я нанес ущерб Вашему гардеробу.
Бог мой, он мне белье дарит! Как кокотке!!! Надо бы возмутиться, оскорбиться, можно даже от дома отказать — и светские правила именно этого и требуют, но мне вдруг стало так смешно.
И я смеялась, смеялась, смеялась, потом уже плакать начала, не замечая того, как он пересел поближе ко мне и обнял. Букет покатился по полу, а в истерике уходило все напряжение последних дней, вчерашние переживания и страхи.
— Ну будет, будет. — поглаживал меня по спине гость.
Наконец я успокоилась, сбегала в уборную, привела себя в относительный порядок и вернулась.
Мой гость подобрал многострадальный букет и стоял с ним наперевес. Это вот что тут у нас происходит?
— Ксения Александровна! Я осмелился просить Вас… — он неловко встал на одно колено. — оказать честь стать моей супругой.
И кольцо приготовил. Симпатичный, кстати сказать, ободок из ажурного золота с небольшим темно-голубым камнем.
Я молчала и внимательно изучала его, словно видя впервые. Хороший же мужик — неглупый, порядочный. Зачем я ему? Не настолько велико мое приданное, чтобы терпеть рядом обезьяну с гранатой. Не так плохи его отношения с графом, чтобы их укреплять браком со снохой. После эпизода с дипломатами я не верю во внезапно возникшую страсть.
— Вы действительно хотите стать моим мужем? — с неуместной подозрительностью уточнила я.
— Да.
— По собственной воле? — ну а вдруг его граф ухватил за что нежное и давит? Я вчера такая расхристанная с Тюхтяевым вышла, что все догадки о нас малопристойны.
— Естественно. — он перестал волноваться и слегка расслабился.
— И Вы отдаете себе отчет в том, что из меня не получится тихая уютная женушка для салонных вечеринок? — продолжала выставлять красные флажки я.
— Ксения Александровна, я уже так подробно с Вами познакомился, что подобной иллюзией не страдаю. — улыбается с нескрываемой иронией.
— Если Вы считаете себя обязанным из-за вчерашнего, — я чуть покраснела, когда выдавливала это из себя. — то не стоит.
— Ксения Александровна, я с трепетом отношусь к женской чести, но если бы обращал внимание на такие условности, то сделал бы предложение еще в мае, когда Вы изволили оказаться со мной ночью в спальне. — ехидно произнес он.
— Тогда зачем Вам этот брак? — невежливо, но искренне.
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Хорошо. — это как рубить хвост собаке по кусочку. — Я должна подумать и дам ответ… на днях.