— Анна Степановна, приветствую! — поклонился, ручку поцеловал. С Люсей и Димой поздоровался, на мне остановил тяжелый взгляд. — Ваше Сиятельство.
— Рады встрече, Федор Андреевич. — мама приказала подать еще приборов.
— Господа, мы здесь все по тому делу. — Тихон Иванович не терял надежды удержать в своих руках нить разговора. — Господин Фохт прибыл из Санкт-Петербурга по распоряжению Особого департамента…
— Я сам, — прервал его Фохт и углубился в свои записи. — Госпожа Шестакова и графиня Татищева обнаружили тело мещанина Леонтьева 10 марта сего года?
— Да, Федор Андреевич. — Люська старательно держит серьезность на лице.
— При каких обстоятельствах?
— Мы… — Люся оглянулась.
— Мы гуляли. Очень, знаете ли, полезными врачи считают моционы на природе. — медовым голосом добавила я.
— Да, конечно, Ваше Сиятельство. — он отметил что-то в записях. — Одни гуляли?
— Да. Господин Хакасидис присоединился к нам позже. Мы каждый день так гуляем. С утра, после завтрака, днем и вечером.
Тут Фохт не выдержал, поймал взгляд Димы и дождавшись кивка уполз бровями под аккуратно уложенные волосы.
— А сам господин Хакасидис?
— Мой жених. — твердо заявила Люся. Первый раз, между прочим, прилюдно это озвучивает.
— Поздравляю вас обоих.
Родственнички устроились поближе друг к другу.
— Вам знаком этот человек?
— Нет. — хором ответили все.
— Ясно. Тихон Иванович, опросите пока прислугу, а я с дамами пройду на место происшествия. — и не оглядываясь вышел из-за стола.
— Ксюх, может ты с ним сама сходишь? — прошептала Люська, натягивая уже непривычную тальму.
— Нет. Он приглашал нас обеих, тем более, это ты углядела этого паршивца. Вот лежал он там с осени, так бы и лежал. — мне тоже диковато было уже в женское наряжаться.
— Ксюш, а ты сама как думаешь, с чего это он вдруг приехал?
— Да понятия не имею. — откуда он вообще свалился на мою голову?
— А вы с ним так и не разговаривали с того раза?
— Нет.
— Так может уже пора?
— Так может уже не о чем?
Мы с Люськой старались не красться, но это уже был рефлекс.
— И чего же вам, барышни, дома не сиделось? — холодно осведомился наш гость.
— Федь, ну здесь-то можно с нами по-человечески разговаривать? — первой не выдержала Люська. — Ты же все уже понял. Димка нас в это болото усадил отрабатывать наблюдение. Вон и яма наша. Можно подумать, ты сам осенью тут не лазил.
— Людмила Михайловна, я здесь при исполнении. — строго осадил он мою покрасневшую сестренку. — И тот факт, что я здесь бывал осенью, не упрощает это дело.
— Вы с Димой здесь занимались? — уточнила я, пытаясь предотвратить еще одну ссору.