— А отчего Вы, Степан Михайлович, так беспокоитесь? — я сфокусировалась на старосте, который разве что копытами не сучил.
— Да здесь народец такой… — он озирался, чуствуя себя явно не в своей тарелке.
А что, народ он везде одинаковый. Можно о советской власти много плохого говорить, но мало-мальское образование они давали всем в кратчайшие сроки. Даже прабабка моя ходила в школу грамотности после своих детей. Читала потом много и очень интересовалась всем происходящим вокруг. А тут апофеоз мракобесия.
В первой же избе нас встретила форс-мажорная ситуация — покуда нас сюда черти несли, одна из жительниц начала рожать, и процесс пошел явно не очень успешно. Младенец родился мертвым, а сама роженица, судя по быстро расплывающемуся под лавкой алому пятну готовилась присоединиться к ребенку. На моих глазах сиротели шестеро детей, жавшихся к бабке. Мужчины в семье стремительно напивались, поминая некрещеного и отпуская новопреставившуюся. Отец Феофан остался в избе, а мы с Андрюшей быстренько решили обойти остальные дома.
Еще один дом, девятнадцать человек, три поколения, и опять не разберешь, кто кому брат, а кому — сын.
Для разнообразии приятная семья, где все не то, чтобы любят друг друга, но живут справно и мирно. Старики, двое их наследников с семьями, семеро детей, от двух братьев.
Вдовья хатка. Двое большеглазых детей и изможденная женщина. Андрей уже не спрашивая отправился в возок.
— Как зовут Вас, голубушка?
— Матреной. — безэмоционально отвечала вдова.
— А по батюшке?
— Тимофеевна. — еще тише. — Чухова.
— Полных лет сколько?
— Двадцать семь.
— Местная?
— Знамо дело.
— Занятие какое имеете?
— Поденно работаю летом. Да и еще кто милостью своей что подаст.
Судя по дому, милостью своей чаще всего блещут мужчины. И вряд ли холостые, разве что в последнем дому кто найдется.
Дети — восемь и пять. А вдовеет седьмой год. О чем-то это должно говорить. И кого-то младший мальчик мне напоминает. За день я насмотрелась на несколько сотен малышей, но похожего видела совсем недавно. Сейчас у Андрюши уточню — этот точно помнит. Вообще, наблюдательный парнишка, нам с Фролом точно пригодится. Оно, конечно, дворянской чести ущерб, но этому деньги надо зарабатывать. Сообразит.
Мы уже все выяснили, но мой напарник все не возвращался. Хозяйка дома уже начала коситься с недоумением. Я не торопясь собрала бумаги, сложила в папку, прислушиваясь к звукам снаружи. Ничего. Пожала плечами, оделась и вышла. Точнее попыталась — дверь горницы открылась легко, а вот с той, что из сеней вела наружу, пришлось повозиться. Вроде бы все в хозяйстве госпожи Чуховой отличалось справностью, а тут такая незадача. Я вздохнула и резким рывком сдвинула тяжелое полотно, и тут же упала, потеряв равновесие. Дверь до конца не распахивалась, оказавшись заклиненной торчащей из полотна палкой. Зато у нас гости — прямо перед моими глазами стоял раскачивающийся бородатый мужик, в распахнутом на груди тулупе.