— Но нам нужны именно чудеса, Федя.
Судя по звукам, он чуть помедлил перед побегом. Что ж, подождем — целее будем.
На столе я обнаружила записку. «Простите. Ф.» И это была не первая версия, если посмотреть на мусорную корзину. В тех еще и про любовь что-то встречалось. Что же у тебя в голове-то, Федя?
Поскольку Федор как-то не очень активно вращался в среде изготовителей фальшивок, пришлось снова обратиться к заветной книжечке, доставшейся мне в наследство от погибшего жениха. И начался наш с Демьяном чес по городскому дну, увенчавшийся двумя сомнительными паспортинками, зато на настоящие имена моих красавиц. Вот почему они не успели появиться при Тюхтяеве? Там, конечно, сложно было бы объяснить все, но зато легко решить проблему. А тут вроде как все знакомы, а толку-то.
* * *
Через пару дней господин Фохт пригласил меня на обед строгой лаконичной запиской, словно не было ничего. И ладно бы только амнезия — он согласился выбраться со мной во внешний мир, пусть и на деловую встречу.
Я выбрала густого ежевичного цвета платье времен моего полутраура, шляпку с плотной вуалью, сумочку подороже и ждала к означенному часу.
По дороге мой герой помялся, а потом уточнил.
— Сколько денег Вы готовы потратить на это?
— А сколько надо? — оно понятно, что бесплатно такие вещи не решаются, но хотелось бы хоть что-то сохранить от имущества.
— Я нашел подходящего человека, но нужно около двадцати тысяч. Он их проиграл…
Да, у нас в семье так любят игроков…
— Но он хотя бы дворянин? — треть дома за титул не так уж дорого.
— Потомственный. — язвительно бросил господин Фохт, чьи собственные дворянские корни отличались особой зыбкостью.
* * *
В полутемном углу кондитерской «Вольф и Беранже» нас ожидал сухонький нервно оглядывающийся господин с седенькой бородкой клинышком и сияющей лысинкой.
— Госпожа Ксения, имею честь представить Вам Михаила Михайловича Шестакова.
— Ах, сударыня, я так счастлив встретиться с Вами…
— Взаимно, сударь. — я грациозно опустилась в кресло, заказала кофе и миндальное пирожное.
— Господин Шестаков пребывает в затруднительном положении… — начал было Федор.
— Я погиб. Я совершеннейшим образом погиб и раздавлен. — бормотал наш собеседник.
— Не стоит гневить Господа. Вы живы, пребываете в здравии, вокруг много хороших людей, способных стать надежными друзьями… — мне некогда долго готовить почву.
— О, сударыня, друзья появляются тогда, когда все благополучно. — горько проговорил мой будущий отчим.
Вот интересно чувствовать себя почти что богом, решая за взрослых людей их судьбу и зная, что именно по твоей воле все в конце концов и сложится. Завораживает.