По коридору верхнего этажа Оплота магов двигался высокий светловолосый юноша. В руках он нес увесистую стопку древних фолиантов. Эта тяжелая ноша, похоже, ничуть не ухудшила его настроения. Как впрочем, и странная группа зверей, следовавшая за ним по пятам.
— Фамильяр, а фамильяр. — произнес большой черный дог.
Юноша с миролюбивой улыбкой пропустил его слова мимо ушей.
— Фамильяр. — присоединилась к догу сова. — Иди к нам!
— Ты избегаешь нас. — упрекнул его кот. — Всегда ходишь один.
Юноша продолжал свой путь, дружелюбная улыбка не сходила с его лица.
В разговор вступил последний зверь — толстая жаба:
— А великий маг Теодеус такой самовлюбленный! Даже своему фамильяру сделал такое же лицо, как у него самого!
Юноша закатил глаза, а остальные звери поддержали жабу радостным хохотом. Наконец, несущий ношу древних знаний достиг своей двери и хотел было скрыться за ней, но четверка зверей нахально протиснулась вслед за ним. Юноша отреагировал по-прежнему миролюбиво, ни один из их поступков не изменил мягких черт его лица. Он принялся разбирать вещи на столе, а звери продолжали издеваться:
— Фамильяр, а правда, что великий маг смотрится в тебя, как зеркало? — спросила жаба.
— Фамильяр, а фамильяр, говорят, Теодеус заколдовал тебя, и теперь ты не можешь говорить, ибо великий маг терпеть не может слушать звук собственного голоса? — фыркнул кот.
— Фамильяр, ты действительно все время ходишь за спиной великого мага, и его собственная тень даже приревновала тебя к нему? — захихикала сова.
Юноша продолжал с безмятежным видом протирать книги.
Дог открыл, было, рот, чтобы включиться в игру, но тут его чуткие собачьи уши уловили возле двери шаги…
— Бежим! — крикнул он, предупреждая остальных.
Звери бросились к окну, но было поздно. Стук посоха, вспышка света — и посреди комнаты появились четыре каменные статуи, изображающие животных, пытающихся убежать.
— Какие уродливые горгульи. — заметил великий маг Теодеус, заходя в комнату.
Юноша, протирающий книги, повернулся к нему и миролюбиво попросил:
— Расколдуй их.
— Еще чего! Они дразнили тебя.
— Я не обиделся. — мягко произнес юноша.
— Я обиделся! Когда оскорбляют тебя, они оскорбляют и меня тоже.
— Тео. — позвал его по имени собеседник. — Не надо. Ведь это же всего лишь фамильяры.