Резкое сокращение территории и сопутствовавшие этому потрясения не могли не отразиться на Константинополе. Население столицы сократилось и теперь составляло лишь малую долю того, что было во времена Юстиниана. Отчасти это было политикой государства: из-за постоянной угрозы осады со стороны арабов тех, кто не нужен был для обороны, выдворили из города, ибо с утратой Египта не стало достаточно зерна, чтобы кормить многочисленное население. Дело довершали повторяющиеся эпидемии чумы. Летом 747 года от нее погибло так много людей, что мест для захоронений не хватало, и трупы зарывали в садах и виноградниках. Великий кафедральный собор Святой Софии по-прежнему возвышался над городом, но дни больших строек вроде тех, что вели Константин и Юстиниан, давно миновали.
Однако, хотя империя сильно сократилась в размерах и оказалась в кольце могущественных врагов, бедствия, обрушившиеся на нее, в какой-то степени способствовали ее усилению. Утрата восточных провинций привела к прекращению богословских споров о природе Христа, поскольку на территории империи остались только халкидониты, а монофизиты жили теперь под арабским владычеством. С характерным для него упрямством Констант II все же примкнул к компромиссной доктрине монофелитства, возможно надеясь, что Египет и Сирию еще удастся вернуть. Но его сын и преемник Константин IV (правил в 668–685 гг.) в 681 году отказался от непопулярной доктрины, специально созвав для этого Вселенский собор. Таким же образом сокращение населения Константинополя свело на нет конфликт, длившийся на протяжении двух предыдущих веков. Хотя на ипподроме по-прежнему проводились гонки на колесницах, безумства болельщиков остались в прошлом. «Синие» и «зеленые» превратились в нечто вроде закрытых клубов, основной задачей которых было участие в императорских процессиях и церемониях.
Потеря столь значительных территорий означала также и то, что империя стала более компактной и ее легче было защищать, и особенно это касалось Малой Азии. Если в восточных провинциях на пути захватчиков было немного естественных преград, то Малую Азию заграждали с востока Таврские горы. Тем, кто стремился попасть на запад, приходилось использовать один из нескольких проходов, например так называемые Киликийские ворота, а потому их передвижения было проще отслеживать и определять, где они планируют нанести удар. Путь на север был легче, но там стояли суровые зимы и перевалы заваливало снегом на несколько месяцев в году, отрезая возможность двигаться дальше. Любой вражеской армии грозила мрачная перспектива провести эти месяцы на негостеприимном Анатолийском плоскогорье, так что лучше уж было отступить обратно. Поэтому арабы предпочитали возвращаться с добычей в жаркую Сирию и возобновлять боевые действия с наступлением весны.