четвертой попытки чудом сумевшей отрегулировать людской потокмилиции удалось наладить безопасное движение.
Наверное, ещё задолгодо начала собственно парада множество людей получили травмы,скорее всего были и смертные случаи, но в те времена подобные вещи обычно замалчивались. Разумеется, пятилетний Геныч ничего пока не знал оХодынском поле, находившемся, кстати сказать, сравнительно недалекоот Тушино, и воспринимал увиденное как откровение. В те далёкие времена ему «были новы все впечатленья бытия»…
Напрасно трудились возглавляемые Василием Крупниковым солдаты, размечая в своём летнем лагере пешеходные дорожки, выставляя указатели движения и огораживаязапретные зоны гирляндами красных флажков. Люди шли напролом, необращая внимания на предупредительные флажки, сбивая поставленныедля их же удобства указатели и оставляя после себя разнообразный мусор, окурки и даже лужицы мочи. Неудержимый поток стекающихся на авиа-шоузрителей не удалось направить кружным путем, и к началу военно-воздушного парада летний лагерь муромских понтонёров выглядел так,как если бы через расположение части прошёл хан Мамай.
Командование полка хорошо понимало, что худшее впереди:под руководством санинструкторов и военврачей солдаты готовилиперевязочные материалы, нашатырь, брезентовые носилки и кислородныеподушки.
Опасения полностью подтвердились. Обещавший быть пасмурнымденёк неожиданно выдался солнечным и жарким. К окончаниюавиационного парада многие зрители перегрелись на солнце и былидо предела измотаны. Они дочиста опустошили бессчётные летние буфеты, киоски и ларьки, освобождать же переполненные мочевые пузырии кишечники было в общем-то негде и некуда. С аэродрома к створу понтонного моста измочаленные духотой и долгим стоянием на одном месте людивозвращались, как отступавшая из пределов России армия Наполеона:по старой смоленской дороге – то бишь опять через расположениевоинской части. Одуревший и вызверившийся от духоты народ игнорировал звучавшие из мегафонов призывы к соблюдению порядка.
Василию Крупникову было в создавшейся ситуации не до сына, амать временно выпустила Геныча из поля зрения. Минут десять пятилетний мальчонка был предоставлен самому себе. Егоедва не затоптали, но потом он спрятался за штабелемэлементов мостового настила и из этого импровизированного укрытия наблюдал за далеко не крестным ходом обезумевшей толпы. Мальчика особенно поражали и пугали падения женщин вобморок – вероятно, вследствие солнечного удара. Вперегретом воздухе витали ароматы человеческого пота