– А если я сообщу, что мне не нужно больше жениться? Угроза потери трона исчезла, старый закон отменен, а предатели в тюрьме.
Оттавия слушала внимательно рассказ про Соню Новак с сыном, и гримаса отвращения появилась на ее лице при упоминании генерала. Однако ни слова не сорвалось с ее губ. Она обдумывала услышанное, не в силах говорить. Вздохнув пару раз, Оттавия подняла глаза на знакомое встревоженное лицо, золотистые глаза, в которых плескалась мука.
– Я была близка в своей жизни лишь с тобой и тем мерзавцем, который меня изнасиловал, – сказала она.
Ярость исказила черты лица Рокко.
– Я верю тебе, – сказал он. – Он сейчас отбывает тюремный срок.
Оттавия моргнула.
– Ты это сделал?
– Пришлось. Я хотел его убить, но не хотел становиться убийцей. Жаль, что в нашей стране нет смертной казни.
Оттавия удивилась, но приказала себе не поддаваться. Все это не имеет сейчас значения.
– Ты знаешь, чего мне стоило отдаться тебе? – спросила она тихо. Я не просто отдалась физически, я доверила тебе душу.
– Это бесценный дар. Теперь я это понимаю.
Оттавия продолжала:
– А потом ты не поверил мне – несмотря на все, что произошло между нами. Ты хоть понимаешь, что я чувствовала?
– Мне жаль, Оттавия.
– А потом ты отверг своего ребенка.
Для нее это оказалось самым ужасным.
Оттавия встала и положила руки на живот, охраняя сына, от которого его отец так решительно отказался.
– Я вел себя глупо и недостойно, знаю. Прости меня, Оттавия. Никогда я больше не позволю себе такого.
Она смотрела на Рокко, и ей хотелось простить, забыть ту боль и одиночество, что преследовали ее с момента отъезда из дворца. Но слова не шли с языка. Рокко спросил:
– Могу ли я хотя бы видеть ребенка? Он или она имеют право знать, кто их отец.
– Он, – поправила Оттавия. – У тебя будет сын.
На лице Рокко отразилась смесь боли и радости.
– А ты позволишь мне с ним познакомиться?
Оттавия хотела отказаться, но вдруг изменила свое решение и кивнула, вспомнив, каково ей пришлось без отца.
Было бы неоправданно жестоко лишить сына права знать отца – уже и так много жестокости произошло в ее жизни. Она будет любить их обоих. Сына и короля. Но любит ли ее Рокко? Этого он не сказал. Он пришел к ней, сожалея о своем поведении и прося прощения, но ей не нужны были его знаки внимания из чувства долга. Она не станет зависеть от человека только потому, что носит его ребенка.
Рокко встал.
– Спасибо. Я пойду, – горько сказал он. – Я ужасно с тобой обошелся, и мне нет оправдания. Мне жаль, что я так поступил, но никогда не буду сожалеть о том, что узнал тебя, что ты мне доверилась. То, что я сказал, ничего не меняет, и, как ты правильно отметила, я ничего не могу тебе предложить.