– Теперь не улизнёт незаметно.
Ждать было мучительно и невыносимо. Варанов они спрятали в распадке, на самом краю болотины, и мастер немилосердно гонял ученика туда проверять, как дела, а заодно и обновить отпорные заплоты от хищников, буде таковые здесь случатся.
Грызли сухари, цедили очищенную какой-то алхимической снастью воду. Ждали.
* * *
Была глухая ночь. Осенняя, мрачная, безлунная и беззвёздная. Мрак затопил болото, словно половодье; поднялся выше древесных вершин, потянулся к небесам – или, может, это тёмные небеса спустились вниз, сомкнувшись с замершей землёй в противоестественных хладных объятиях.
В развалинах эльфьей ротонды ничто не шевелилось. Ничто даже не намекало и намекнуть не могло, что там может скрываться живое существо.
Мастер, как обычно, держал первую стражу. Ученик дремал, и лицо его, безусое и безбородое, сделалось совсем детским. Тонкие черты, породистый нос, заострённый подбородок… Мастер долго глядел на него, словно стараясь припомнить, где же они могли видеться. Предславль? Радом? Войтековы владения? Нет, всё-таки Предславль…
И, как это всегда бывает, всё изменилось в один-единственный миг.
Нет, не грянул гром, не низринулась с ночных небес молния. Просто там, среди развалин, вдруг засветился неяркий голубоватый огонёк, сам собою плывший на высоте человеческого роста от одного обломка колонны к другому. Что-то захрустело, словно мелкие сучки под неосторожной стопой, что-то захлюпало, словно вода во мшистых впадинах.
Мастер беззвучно толкнул ученика в плечо. Тот дёрнулся, просыпаясь, но выучка уже сказывалась – ни звука, ни шороха, парень мгновенно перекатился на живот, в правой руке арбалет и нацелен прямо на плавающий огонь.
Наставник сделал знак, мол, тихо! Ответом стал энергичный кивок, я готов, дескать.
– Лежи и смотри, – одними губами сказал мастер. Слов не прозвучало совсем.
И да, посмотреть было на что.
Огонёк остановился. Подлетел повыше, опустился на вершину обглоданного мраморного пальца, некогда бывшего изящной колонной, и замер. Света он давал теперь явно больше, стала хорошо видна вся ротонда, покрывавшие её вьюны, кочки вокруг, уходившие прямо в болото потрескавшиеся, заросшие мхом ступени.
Прямо посреди ротонды застыла невысокая человеческая фигура в длинном, до пят, плаще, с низко опущенным капюшоном. Странно – от кого ей скрывать лицо здесь, в глуши?
И мастер, и ученик затаили дыхание.
В самой середине ротонды виднелся какой-то непримечательный холмик, не то пустивший корни да и засохший потом куст, оплетённый гибкими стеблями вьюна, не то груда мха, словно какой-то зверь натащил устроить гнездо; и сейчас этот не то холмик, не то куча шевельнулся.