— Разумеется. Почему ты спрашиваешь?
— Сама не знаю. Пожалуй, во мне говорит женская интуиция. До встречи в Акюрейри.
Я помахал ей на прощание и загляделся на отъезжающий автомобиль. Отъезд Элин не вызвал ничьего интереса. Никто не выскочил из-за угла и не пустился за ней в погоню. Вернувшись в квартиру, проверил, на месте ли мой наблюдатель, однако не смог его нигде обнаружить. Испугавшись, бросился к другому окну, откуда было лучше видно, и вздохнул с облегчением: он стоял на обычном месте, прислонившись к стене, и растирал замерзшие руки. Все говорило о том, что никто не знает об отъезде Элин, а если это так, то ею не интересуются. Большой камень свалился у меня с сердца.
Убрав остатки завтрака и посуду, прошел к себе в комнату. Достал фотоаппарат из футляра. Затем достал пакет и убедился, что он как раз помещается в кожаном чехле. С этой минуты он будет со мной вплоть до момента передачи его в Акюрейри.
В десять часов вызвал такси, чтобы ехать в аэропорт. Мой отъезд вызвал некоторое оживление. Когда я оглянулся, то увидел, что у боковой улицы останавливается автомобиль, в который вскочил мой опекун. Всю дорогу до аэропорта он следовал за такси, тактично держась на приличном расстоянии.
Приехав, сразу направился в бюро заказов.
— Я заказал билет на рейс в Акюрейри на фамилию Стеварт.
Кассир проверила список пассажиров.
— Да, вы есть в списке, — посмотрела на часы. — У вас еще много времени.
— Пойду пить кофе.
Заплатил за билет. Кассир заметила:
— Пойдите взвесить багаж.
Я коснулся футляра фотоаппарата.
— Это все, что у меня есть. Путешествую налегке.
Она засмеялась.
— Да уж вижу. Позвольте сделать вам комплимент: вы прекрасно говорите по-исландски.
— Спасибо.
Я обернулся и увидел притаившееся хорошо уже мне знакомое лицо — опекун продолжал следить за мной. Я сделал вид, что не обратил на него внимания, и пошел в кафе. Купил газету и сел, ожидая начала посадки на самолет.
Мой «ангел-хранитель» провел экспресс-интервью в бюро заказов, купил билет, а затем прошел рядом со мной: мы не обращали друг на друга никакого внимания. Он заказал поздний завтрак и принялся жадно уплетать за обе щеки, время от времени поглядывая в мою сторону. В этот момент мне улыбнулось счастье: динамик в аэропорту захрипел, и раздалось объявление на исландском языке: «Мистер Бухнер приглашается к телефону». Когда объявление повторили по-немецки, мой опекун встал и пошел к телефонному аппарату.
Сейчас я, по крайней мере, знал его фамилию, а настоящая она или нет, не имело значения.
С места, где шел разговор, он мог наблюдать за мной без труда, но смотрел в другую сторону, словно ожидал, что я использую представившуюся возможность и сбегу. Но я разочаровал его — спокойно заказал очередной кофе и углубился в изучение газеты, читая о том, сколько лососей поймал Бинг Кросби во время своего последнего приезда в Исландию.