Здесь море было прозрачное и бирюзовое, волны набегали на пляж с тихим плеском, будто бы выбившись из сил. Черри легла на шезлонг рядом с Дэниелом под приветливой тенью зонтика – было уже жарко. Она подняла глаза на зонт, разрисованный оранжевыми и белыми полосами, идущими по кругу, ярким пятном на фоне кристально голубого неба. Они протянулись по всей секции пляжа, оранжево-белыми пятнами, как карамельки. За перекрытием из бамбука их сменяли расцветки другого клуба, бело-синие, с рюшевой оборкой, которая трепалась на теплом ветру, и так далее, вдоль всего берега, где у каждого клуба были зонты своего цвета, вперемешку с небольшими публичными зонами, где единообразие уступало место разноцветному хаосу. На воде стояли белоснежные яхты, мягко покачиваясь на волнах. Некоторые были претенциозными, некоторые просто величественными.
– Смотри, вон Бриджит, – сказал Дэниел, и Черри поникла духом. Она подняла голову и увидела компанию, спустившуюся с моторной лодки, которая только что пристала к берегу. Они шли по пляжу, и песок налипал на их мокрые ноги. Черри заметила, что кроме Бриджит среди них была Николь и третья девушка в компании двух парней – все были молодые, загорелые, красивые и в купальных костюмах. Они подошли к ним с Дэниелом и плюхнулись на песок, опираясь на вытянутые за спиной руки. Один из парней небрежным жестом подозвал официанта и заказал напитки.
Все были представлены друг другу, и Черри порадовало, что Николь избегала ее взгляда и села от них в стороне. Третья девушка тоже была француженкой – подруга Николь. Черри показалось, что парни встречались с этими девушками, но она не могла разобрать, кто был с кем, и ей пришлось ориентироваться на то, кто кого мазал кремом для загара и поглаживал по волосам, но ни то, ни другое не было гарантией отношений.
Они говорили о пустяках – о вечеринках, о себе, заигрывали друг с другом, парни посыпали песком плоские животы девушек. От всего этого Черри смутно ощущала себя взрослой, хотя, скорее всего, все они были ровесниками. Из разговора она поняла, что ребята проводили день на яхте отца Николь, хотя она и не знала, который из этих роскошных белых айсбергов на воде принадлежал ему. Она задумалась мельком – неужели эти люди проводят так каждое свое лето, но она уже знала ответ, так же, как и знала, что лишь подглядывает в замочную скважину за их привилегированной жизнью. Она обратила внимание, что Дэниел, хотя и вел себя вежливо, предпочитал молча лежать и просто слушать. Некоторое время спустя напитки были выпиты, и Николь встала.