– Нет.
– Ну и неважно. В другой раз.
Первый отказ. Неопределенное обещание на будущее, которое никогда не воплотится в жизнь. Черри страдальчески стояла на тротуаре, не зная, как пошевелиться и не желая играть свою роль в их расставании.
– Тебе разве не пора возвращаться? Уже два, – напомнил он.
А теперь он хотел от нее избавиться. Она видит его в последний раз. Черри встретилась с ним взглядом.
– Эй, что случилось?
– Ничего.
– Ты же не расстраиваешься из-за простыней? Я знаю, как ты хотела их выбрать, но я подумал, что провести время с твоей мамой важнее. Особенно после того, что она так далеко ехала к тебе.
Черри уставилась на него, ища следы неискренности.
– Я же правильно поступил? Ты как будто не уверена. Между вами все в порядке?
– Да, – протянула она.
– Хорошо. Потому что она, вроде, ничего. Веселая. – Он улыбнулся. – Только я бы на твоем месте обсудил с ней все эти детские откровения.
Черри вряд ли назвала бы свою мать веселой. Скорее отталкивающей. Но самое главное, она не могла поверить своим ушам. Дэниелу было все равно. Ее мать жила в Кройдоне, наносила фальшивый загар и думала, что декантер – это какая-то мерная емкость, а ему было все равно! Ей все сошло с рук, и облегчение, которое она испытала, было опьяняющим. Но Черри все равно дала себе клятву, что они с ним еще очень долго не увидятся. Она и так чувствовала себе на волоске. В глубине души Черри всегда понимала, что рано или поздно им придется встретиться, если она собиралась выйти за Дэниела, но она рассчитывала все спланировать и подготовить до мелочей. Два-три часа максимум, в людном месте, откуда всегда можно улизнуть, и накануне она непременно навестила бы мать, может, подарила бы ей какой-то новый наряд и предупредила, о чем ни в коем случае нельзя говорить. Впрочем, сейчас это осталось позади. Черри никогда не простит Венди за то, что та явилась без спроса, но в целом все вышло не так уж плохо. Она вспомнила его последний вопрос и ликующе поцеловала.
– Да, ты все сделал правильно.
Лора ходила за Дэниелом по его квартире и ахала в положенных местах. Он отмечал очевидные вещи («Это ванная»), и она отвечала чем-то не менее тривиальным («Красивая плитка»). Вся радость от того, что она находится в первом взрослом доме ее сына, была утрачена. Ей было грустно от этого, и казалось, что ему тоже не нравилось отдаление между ними. Он жил здесь уже без малого два месяца, и только сейчас она впервые пришла к нему в гости.
– Это было напряженное время, – объяснял он. – Я теперь работаю в больнице.