— Я лишь выполняю приказ.
— О, Мустафа! — точно вот только сейчас заметив верного телохранителя главного казначея, изрек Сергей, подходя к спорщикам. — А я вас в церкви жду, думаю, шо это столь добрый христианин к причастию не торопится? А он тут языками зацепился! — Мавр бросил на мессира Рейнара весьма недобрый взгляд, должно быть, в мыслях видя его на вертеле, хорошо политым маслом для равномерной обжарки. — Но раз ты все равно тут лялякаешь, — не дал вставить слова нурсиец, — у меня к тебе пара вопросиков. Вопрос номер раз: где ты шарахался сегодня ночью?
— Это мое дело, — презрительно глядя на вопрошающего, бросил Мустафа.
— Я так и думал. И отсюда вопрос номер два: знаешь ли ты, что бывает с пособниками разбойников, особенно с пособниками, не желающими сотрудничать со следствием?
Мавр заскрипел зубами, отчаянно борясь с желанием вцепиться в горло наглецу.
— Я выполнял приказ своего господина, — отрезал он, намереваясь развернуться и уйти.
— Стой, где стоишь! — резко скомандовал Лис. — Не суетись, я тебя еще не отпустил.
— Ваши команды для меня ничто, — оскалился силач.
— Мог бы этого не говорить. Глядишь, дольше бы прожил. — В голосе нурсийца уже не было намека на обычную насмешку. — Стало быть, ты выполнял приказ господина и по этому поводу ночью отправился в лес и провел там некоторое время, должно быть, слушая местных соловьев?
— Так и было.
— Конечно, только соловьи уже не поют. Однако если бы ты сразу мне об этом сказал, я бы, глядишь, и поверил. Но ты делал что? Правильно — выполнял волю господина. Что похвально. А я выполняю волю кесаря и уполномочен искоренить разбой в данной провинции. Так шо уж не обессудь, пока у меня есть изрядное подозрение, шо твой господин связан с лесными разбойниками, и ты, красавец, доставлял им свежие вести о перемещении ценных грузов. А потому, хочешь — обижайся, но отправляйся-ка ты, голуба, в местный карцер. — Лис обернулся к копейщикам баронских отрядов, заполнявшим двор. — Взять его! В кандалы и в темницу.
Лис повернулся, давая понять, что разговор окончен.
— Что?! — взревел Мустафа, цепляясь пятерней за плечо обидчика. Локоть левой руки Сергея поднялся, резко опустился, сноровисто обвивая руку мавра и беря ее на болевой. Короткий удар основанием ладони в нос — и могучий телохранитель опрокинулся навзничь, заливаясь кровью. Все это произошло так быстро, что никто и охнуть не успел.
— Взять его! — повторил Лис. — В кандалы и в темницу. И его людей тоже.
В воротах замка Рейнар-нурсиец пожелал доброй приятельнице легкой дороги и содержательного богомолья, после чего отправился прочесывать лес в поисках разбойничьих следов. Конь мадам Брунгильды и резвый мул брата Ленарда неспешной рысью трусили по проезжей дороге, ведущей в Реймс. За всадниками катил возок с провизией, с праздничным одеянием и дарами архиепископу Реймсскому от геристальского дома. Позади, будто подтверждая высокий статус путешественницы, скакали четверо воинов из отряда Шарля из Люджа, выделенные заботливым племянником для сопровождения милой тетушки.