— Выходы взять под контроль, — добавил он, глядя на висящий посреди комнаты труп. Изорванный пулями аквант медленно переворачивался, оставляя в воде длинный кровавый след. На бездушном рыбьем лице не было боли — а может, Джеймс просто не замечал её.
Двое научников принялись за работу: исчезла в небольшой коробочке подвернувшаяся под руку медуза, затем другая и третья, отправился в банку комок водорослей. Мертвецов так и оставили плавать по комнате — всё равно возвращаться, скорее всего, придётся этим же путём, а если нет, невелика потеря. Затем по знаку Джеймса в самый широкий тоннель устремился разведчик.
— Чисто, — вскоре доложил он.
Тоннель спускался вниз, к сердцу термитника. На миг Джеймс представил себе всё это со стороны — огромный меловой остров, испещрённый ходами, такими вот камерами, где работают акванты, жилыми отсеками и воздушными пузырями, обеспечивающими плавучесть. Голову будто сжало невидимыми тисками, заставляя резко выдохнуть и закрыть глаза. Стало легче.
Клаустрофобия, понял он. Лучше не думать о камне, нависшем над головой. И о том, что будет, если откажет дыхательная система экзоскелета. Иначе он сойдёт с ума раньше, чем это произойдёт.
Ещё один зал. Пустой, лишь из покрывающей стены губки растут длинные красные щупальца-полипы. Ни колонн, ни водорослей, ни аквантов. И тупик, если не считать выходом множество мелких отверстий в стенах.
— Назад, и быстро, — решил Джеймс. Он не знал, что может полезть из этих пор и что за сюрпризы могут преподнести полипы. И меньше всего хотел сейчас это узнать.
Второй тоннель, более узкий и тёмный. Новый зал. Совсем круглый, тёмный и пустой. Ещё одна сеть тоннелей. Быстрый осмотр — два тупика, такие же, как предыдущий, третий пошёл далеко вниз. Какое-то время солдаты плыли цепочкой, один за другим, пока каменная кишка вдруг не изогнулась, расширившись и выпустив их на открытое пространство.
Это был настоящий лабиринт. Сталактиты и сталагмиты переплетались между собой, образуя колонны, сети, арки и целые купола. Зал был огромен, Джеймс не видел, куда уходят стены и где кончаются конструкции из меловых выростов — все они попросту уходили вдаль, постепенно истаивая в зеленоватой мгле.
И здесь не было никого. Точнее, были, но видеть людей они не могли.
— Тёмная энергия, — выдохнул Фридрих, разглядывая бесконечные ряды полупрозрачных яиц, растущих из губки. Утолщённое основание накрепко приклеивалось к стене, дальше начиналась студенистая плоть яйца, внутри которого отчётливо можно было разглядеть эмбрион. Ещё не рождённые акванты будто спали, набираясь сил.