«Айзек не такой», — говорю я сама себе. Он не будет похож на него.
Не должно быть никакого сравнения. Айзек даже отдаленно не походит на него. Ошейник — единственное, что их связывает. И обращение. Хозяин. Я уже чувствую что-то с Айзеком, чего никогда не испытывала с моим предыдущим Хозяином. Уважение. Хотя это трудно понять. В некотором смысле, Айзек напоминает мне Мастера О.
Слезы колют мне глаза, когда я вспоминаю единственного Хозяина, который был добр ко мне. Когда я была рядом с ним, то ощущала себя в безопасности. Он был заботливым, и всегда чувствительным к моим потребностям и желаниям. В некотором смысле, я ненавидела его за то, что он заставлял меня чувствовать себя в безопасности, и потому что хотела, чтобы он забрал меня и сделал своей. Но он этого не сделал. Он обладал властью спасти меня, но и пальцем не пошевелил. Я чувствовала себя преданной из-за того, что он устраивал представление, будто хорошо относится ко мне, когда, в действительности, не заботился обо мне. Никто из них никогда этого не делал.
Я притягиваю колени к груди, инстинктивно оборачивая пальцы вокруг своей лодыжки. Я была настолько наполнена желанием от событий сегодняшнего вечера, что даже забыла покрыть мои лодыжки утяжеленным одеялом. Но мне нужно это сейчас. Я сижу на кровати, и мне кажется, что прошли часы, а, на самом деле, всего лишь несколько минут. Прислушиваюсь к движению машин, проезжающих по улице, мое сердце бьется в груди, и я пытаюсь оттолкнуть от себя мрачные воспоминания.
Все ушло. Все в прошлом. Я имела дело с этими эмоциями и думала, что примирилась с ними.
«Ложь, — шепчет мне темный голос внутри меня. — Ты едва признала их существование».
Я судорожно вдыхаю, отказываясь слушать его, и спокойно зачитываю в своей голове стихотворение «Огонь и лед» (прим пер.стихотворение Роберта Фроста), повторяя его снова и снова. Этому трюку я научилась давным-давно, чтобы уменьшить свое беспокойство.
«Кто говорит, что мир погибнет от огня, а кто — от льда.»
Я закрываю глаза, шепча стихотворение, которое я запомнила, и позволяю успокаивающей размеренности слога заглушить все остальные мысли, пока ритм моего сердца замедляется, и выброс адреналина идет на убыль. Мне просто необходимо попытаться немного поспать.
Вздохнув, я сползаю со своей маленькой кровати, и она издает скрип, встаю босыми ногами на холодный пол и иду к креслу в углу, на котором аккуратно сложенным лежит тяжелое одеяло. Оно с утяжелением и не предназначено для такого использования, но для меня это работает. Я иду обратно к кровати с ним под мышкой, залезаю на нее, затем укладываю знакомый вес бруска на мою левую лодыжку.