Это очень тёмная история шестидесятилетней давности. И личность, которая в ней участвовала, тоже тёмная. Немногочисленные документы о предательстве сотрудника советской резидентуры НКГБ в США Миронова, опубликованные и обнаруженные в архивах, содержат больше вопросов, чем ответов.
Итак, что нам известно о главном герое этой совершенно детективной истории? Пока сведения о Миронове далеки от полноты. Родился Василий Дмитриевич Миронов (настоящая его фамилия — Марков) в 1907 г., русский, имел высшее образование, в компартии состоял с 1928 г. С 1941-го по 1944 г. работал вторым секретарем посольства СССР в США, а в НКГБ, по месту основной службы, являлся старшим уполномоченным. Согласно справке 1-го Управления (внешней разведки) НКГБ СССР, используя служебное положение, «сфабриковал ложное провокационное дело по обвинению двух работников органов НКГБ СССР, работавших в США, в измене родине». Кроме того, занимался разглашением известных ему государственных тайн среди лиц, не внушавших доверия. В 1944-м был отозван в Советский Союз и осуждён 5 августа 1944 г. Особым совещанием при НКВД СССР на пять лет лагерей. Вину, как сообщили Комиссии партийного контроля работники госбезопасности, признал. Исходя из этих данных, КПК при ЦК ВКП(б) 28 сентября 1944 г. исключила Миронова из партии как осуждённого[397]>.
Василий Дмитриевич работал в Иностранном отделе ГУГБ НКВД ещё до войны. Пока известно только об одной операции с его участием, но зато какой! Осенью 1939 г. его командировали в Старобельский лагерь польских военнопленных вести специальную работу среди обречённых на скорый расстрел поляков. В лагере содержалось 3.895 человек. Миронов выполнял там такие же специфические функции, что и майор госбезопасности В. М. Зарубин в Козельском лагере (куда тот был отправлен 31 октября 1939 г. с чрезвычайными полномочиями во главе спецгруппы), выявляя лиц, полезных для советской разведки, и отвечая за вербовку соответствующей агентуры.
По спискам, которые подготовили Миронов с Зарубиным, несколько десятков поляков были отделены от остальной массы военнопленных и переправлены в Юхновский, а затем Грязовецкий лагеря, где сосредотачивались лица, необходимые для Иностранного и Контрразведывательного отделов НКВД, а также те, кто разыскивался германским посольством. Ещё 91 военнопленному сохранили жизнь по указанию самого заместителя Берии Всеволода Меркулова: это были те, кто представлял интерес в качестве источника информации, заявлял о своих коммунистических убеждениях, оказывал услуги администрации лагеря. В разряд «прочих» зачислили 167 человек — тех, кто не были офицерами, а также несколько десятков осведомителей, которые поставляли особым отделениям лагерей компромат на солагерников. Всего уцелело 395 военнопленных — три процента от общего количества.