В начале 1935 г. эти же участники группы устраивают сговор убить другого активиста — партизана Лебедева, который разоблачил по району много лжепартизан. Мной эта попытка была предотвращена путём предупреждения об этом Лебедева. В 1935 г. приезжает из краевого аппарата в Мариинск [новый] начальник РО тов. Филимонов. Он совместно с бригадой из края выносит решение эту разработку сжечь. Только в начале 1937 г. всем этим материалам даётся ход, эти материалы извлечены были из архива и полностью реализованы.
Ещё один пример. В 1935 г. я без санкции края арестовал одного фигуранта, проходящего по разработке. Он признался в том, что является участником к-р организации. Его затребовал край к себе, допрашивали там, а потом освободили. Ещё факт. В колхозе им. Гамарника существовавшая там к-р группа почти с оружием в руках оказала сопротивление правлению колхоза. Я прошу край дать санкцию [на арест] …два раза об этом запрашиваю — молчат. Обращаюсь к райпрокурору. Он даёт санкцию только на 2-х человек. Я нарушил чекистскую этику, обругал райпрокурора матом, пошёл к секретарю райкома и от него получил санкцию на арест участников к-р группы. […] Составленная мной справка по ликвидированной к-р группе сектантов в Кемерове долгое время пролежала у начальника 6 отделения 4-го отдела т. Жука».
Е. Ф. Дымнов: […] «Возьмите прошедшие вечера: выпуск М[еж]К[раевой]Ш[колы ГУГБ НКВД] и др., где рядовые работники в зале за столиками, а верхушка — на хорах, в роли наблюдателей за паствой. Раньше, при тов. Заковском, наш коллектив был более спаян, этой раздвоенности тогда не было. […] Наш партком… был, как говорят, «по милости на кухне».
Я давно работал по объектам антисоветских политпартий и антипартийным элементам и когда в 1932 г. мы снимали организацию правых, они нам давали прямые показания о наличии центра правых (Бухарин, Томский и Рыков), но руководство наше эти вопросы затирало… На к-р правые группы в районах наши органы не нацеливались. Наши директивы были стереотипны — «вскройте», «углубите», «завербуйте» и т. д., а конкретного содержания эти директивы не имели».
А. Ф. Овсянников: «В прошлом году… придя на работу в 1 отделение СПО, я увидел там по 8-10 томов материалов на Муралова, Раковского с конкретными фактами их к-р деятельности, но эти материалы почему-то назывались «архивными»… [Агентурные] материалы сдаются в архив и дальнейшей разработки не ведётся».
К. Д. Костромин: «Я хотел сказать о том, как в УНКВД хоронились разработки. По большинству таких разработок, которые в 1933–1934 гг. характеризовали наличие к-р троцкистских организаций… нам не давали санкций на их ликвидацию. На наши запросы о ликвидации отвечали: «Мало фактов, разрабатывайте». В результате эти разработки затягивались и ликвидированы только в последнее время. […] Недавно Куйбышевским кустом был выслан материал о группе «правых» в Северном районе, где они просили указаний. Этих указаний они не получили и ликвидировали группу самостоятельно».