Сибирские милиционеры пьянствовали, избивали и грабили арестованных, присваивали вещественные доказательства, а проверки между тем показывали, что «почти во всех подразделениях, как правило, серьёзные преступники бегут из арестных помещений». За 1932 г. из исправительных учреждений края бежало 8,5 тыс. заключённых, или 9 % от их общего числа. За первые 9 месяцев 1933 г. из Сиблага и колоний КУИТУ бежало 12.362 чел.
Очередная грандиозная чистка в милиции затронула не только лиц, сомнительных по части происхождения и политической грамотности, но и массу всяческого жулья. За несколько месяцев Алексеев уволил сотни руководителей и тысячи рядовых милиционеров: с июля 1934-го по 13 февраля 1935 г. было изгнано 65 начальников из краевого аппарата и 436 — из периферийных отделений. Из 501 уволенного милицейского чиновника под суд пошли целых 118. За второе полугодие 1934 г. среднего и высшего начсостава было осуждено 84 чел., за первое полугодие 1935-го — тоже 84 (среди их вин преобладали нарушения законности и корыстные преступления). Что касается рядового состава, то его тоже крепко почистили, уволив примерно 30 % [112].
Но, конечно, милиция оставалась правой рукой ОГПУ-НКВД, помогая очищать социалистическое общество от «вредных насекомых». Голодные крестьяне за растаскивание колхозного имущества осуждались тысячами, причём в превращении арестованных за воровство в «хищнические» и «саботажнические» антисоветские организации активное участие вместе с милицией принимали органы ОГПУ-НКВД. Хищения расценивались властями как враждебные политические акты. Один из начальников политотделов МТС подчёркивал, что воровство в колхозах являлось главным элементом сопротивления классового врага. За хищения по краю с августа 1932-го по 1 февраля 1933 г. по «закону о колосках» было осуждено 6,2 тыс. чел., а с 1 февраля по 15 августа 1933-го — 7,4 тыс. чел. В течение 1934 г. за хищения арестовали и судили ещё больше — 19.088 чел.
Борьба с люмпенами в основном лежала на милиции. За второе полугодие 1933 г. ею было «изъято и осуждено» 1.814 человек, отнесённых к категории «социально-вредного элемента», а за второе полугодие 1934 г. — уже 3.381 человек. Почти половина «изъятых» пришлась на Новосибирск. Осуждением этой криминальной прослойки занимались чекисты. Всего за 1934 г. тройкой полпредства ОГПУ было осуждено 8.322 представителя «социально-вредного элемента», затем темпы очистки резко снизились: за первый квартал 1935 г. таковых осудили 809 чел., за первые три недели апреля 1935 г. — 261 чел. Новый сильный удар по криминалу с помощью внесудебных органов будет нанесён в 1937-м.