– Думаете, Роман случайно шею свернул?
– А как иначе? И следователь так считает. Намекаете, что это было убийство? Не смешите: он не олигарх, миллионами не ворочает.
– Да ладно, как будто мало завистников у успешного спортсмена. Слушайте, а может, какая-то из претенденток на его руку и сердце постаралась? Такое иногда случается. – Я решила закинуть еще одну удочку.
– Не было у него никаких претенденток. Он, как и вы, не верил, что судьбу можно устроить по объявлению. Я ему сколько раз невест предлагал – и умных, и красивых, и богатых. Даже со всеми этими достоинствами в одном флаконе. А он только смеялся. Говорил, что, когда надумает жениться, сам выберет спутницу, а меня в шаферы пригласит.
– Значит, претендентки все же были. Не поделитесь списочком?
– Подумать надо, – уклончиво ответил Боливар, и я поняла, что вопрос в цене.
– Хотите сделку? – предложила я. – Вы мне всю подноготную Лихарева, а я вам вот это.
Я вынула из сумочки кошелек и пошуршала банкнотами. Глаза Боливара загорелись.
– С чего начать?
– С самого начала. – Я откинулась и приготовилась слушать.
Боливар остановил машину, приоткрыл дверцу, чтобы впустить свежий воздух, и принялся выкладывать все, что знал о Лихареве. Увы, очень скоро стало ясно, что никакой полезной информации из этого рассказа я не почерпну. На этот раз Боливар потчевал меня обычными деревенскими сплетнями, ни больше ни меньше.
В конюшне стояла гробовая тишина. Боливар со своей «Победой» остался на подъездной дороге, тактично предоставив мне возможность действовать самостоятельно.
Я направилась прямиком к денникам. Прошлась взад-вперед мимо пустующих загонов, потом двинулась к манежу. Там тоже никого не было. О том, что здесь совсем недавно произошла трагедия, напоминала разве что заградительная лента, брошенная прямо на землю. Я внимательно рассматривала площадку манежа, когда из дальней двери показался какой-то человек. Он явно не ожидал встретить посетителей, потому что остановился, подозрительно глянул на меня и крикнул:
– Эй, чего вы там вынюхиваете? Кто вас вообще сюда пустил?
– Что-то я не заметила охраны, – съязвила я.
– Мало ли что вы не заметили, – проворчал он, подходя ближе. – Посторонним вход в конюшню запрещен.
– И как я должна была об этом догадаться? Телепатически?
– Нечего здесь в красноречии упражняться. Сказано вам: не положено, вот и убирайтесь. Нашли, понимаешь, развлечение – над чужой смертью глумиться.
Мужик начал напирать на меня и теснить к выходу. Но не на ту напал. Я проворно вытащила из сумки красные корочки работника прокуратуры, не раз выручавшие меня в таких ситуациях, и лихо развернула их перед самым его носом.