Егор снова замолчал. Я не торопила, понимала, в каком он состоянии. Наконец он заговорил:
– Сначала хотел позвонить ему – узнать, приедет или нет. Потом показалось, что по двору кто-то ходит. Прислушался – вроде стоны какие-то. Совсем, думаю, дела плохи, раз такое мерещится. Решил выйти на крыльцо дохнуть воздухом, чтобы разогнать тревожные мысли. Выхожу – а там Ильшат. Я к нему. Смотрю, а вокруг кровищи как из резаной коровы. Я голову его поднял, положил на колени. Зову: «Ильшат, Ильшат!» Он на меня посмотрел долгим таким взглядом, хотел что-то сказать и умер. Прямо на моих руках, понимаете? А я растерялся. Впервые со мной такое, чтобы человек у меня на руках умирал. «Скорую» даже не сообразил вызвать. Сижу, тупо смотрю на него и ничего не соображаю. Потом уже об участковом вспомнил. Телефон у меня в руке так и был. Я номер нашел, позвонил, сказал, что случилось. Дальше помню смутно. Все как в тумане. Вроде участковый приехал, какие-то вопросы задавал. Потом еще один явился. Потом Ильшата забрали, а следом и меня. Что меня обвиняют в его смерти, я понял, только когда меня в полицейскую машину запихнули. Тут я очнулся, стал кричать. Но разве кто-то будет слушать? Ясное дело: весь в крови, на крыльце труп, а я не при делах? Что, я не понимаю, как это выглядит? Да еще сразу после смерти брата! Но все так и было, как я рассказал, хотите верьте, Татьяна, хотите нет.
– Когда вы вышли на крыльцо, поблизости никого не видели? – без особой надежды спросил адвокат.
– Не видел. Говорю же, растерялся. А вы бы на моем месте не растерялись?
– Вы сразу не отнекивайтесь, попытайтесь вспомнить. Иногда человек запоминает детали на подсознательном уровне, – настаивал Михаил Львович.
– Видно, мое подсознание в тот момент мало что воспринимало. Говорю же: никого я не видел. И я не отнекиваюсь, сам пытался вспомнить. Всю ночь на это потратил, – отмахнулся Егор.
– От чего вы проснулись? – перебила я.
– Когда проснулся? – вытаращился он.
– Вы сказали, что задремали в ожидании приезда Ильшата, так?
– Задремал, – кивнул Егор.
– Вот я и спрашиваю, от чего вы проснулись. Музыка у вас не играла, телевизор не был включен, телефон молчал. Обычно человека из дремоты выводит или появление постороннего звука, или внезапная тишина на фоне шума. Музыка играла, а потом замолчала – спящий улавливает изменение и просыпается. С телевизором то же самое. В вашем случае ни то, ни другое не работало, верно? Но что-то же вас разбудило.
– Об этом я не думал. – Егор задумчиво уставился на меня. – Вроде ничего такого не было – просто очнулся и все.