– Нет, Улан, это вовсе не допрос, и я не следователь и не прокурор. Кугушев нанял меня для расследования обстоятельств смерти Романа Лихарева. Ответив на мои вопросы, вы поможете мне справиться с этим делом.
– Надо же, я и не знал, что идет какое-то расследование. Разве Роман умер не в результате несчастного случая? – Улан удивился, кажется, искренне. – Надо будет Краснову сказать.
– Это как пожелаете. Но сейчас меня интересует вот что. Сторож, который служит в конюшне, – запойный пьяница. Не сомневаюсь, что вам об этом известно.
– Тоже мне секрет, – фыркнул Улан. – Это все, что вам удалось раскопать в ходе вашего «расследования»?
Улан откровенно наслаждался ситуацией. Сидит перед ним сопливая пигалица, изображает солидного сыщика. Посмотрим, как это у нее получится. Я мысленно досчитала до пяти, чтобы немного успокоиться, и продолжила:
– Еще я выяснила, откуда у Вадика появилось спиртное накануне последнего дня чемпионата. Думаю, вам это тоже известно.
– Намекаете на скромный презент, который Краснов преподнес Вадику? – Улан ничуть не смутился. – Да, там в пакете было спиртное. Только с каких это пор подарки у нас считаются преступлением?
– С тех самых пор, как из-за этих подарков гибнут люди.
– Теперь уже вы передергиваете, Татьяна. Или у вас есть доказательства, что, не напейся Вадик, Роман был бы сейчас жив? Может, вы хотите обвинить Краснова в чем-то более существенном, чем скромный презент сотруднику? – повысил голос Улан. – Давайте, выкладывайте, будет, с чем обратиться в правоохранительные органы. Статья, конечно, не убойная, но за клевету в наши дни тоже неслабо наказывают.
– Ни в чем подобном я Краснова не обвиняла, – возразила я. – Просто хотела узнать, почему он привез спиртное именно в тот день. Судя по всему, вы это знаете.
– Подозреваю, что ни в какой другой день у него просто не было времени. Повторюсь, господин Краснов – весьма занятой человек. Занятой, но внимательный. Вадик прекрасно справляется со своей работой, а Краснов старается поощрять людей, добросовестно выполняющих свои обязанности, за которые, кстати, платят более чем скромно.
– Что ж, мне все ясно. Пожалуй, на этой жизнеутверждающей ноте и закончим.
– Как, и вы не станете допытываться, не я ли убил Лихарева? – съязвил Улан.
– Представьте себе. Больше ни одного вопроса ни о Лихареве, ни об Ильшате. Увидимся на похоронах. Или вы и ваш жутко занятой хозяин проигнорируете и это событие?
При имени Ильшата лицо Улана изменилось, появился, кажется, даже намек на сочувствие.
– То, что случилось с Ильшатом, весьма прискорбно, – вздохнул он. – Поверьте, мне будет его не хватать. На похороны мы, конечно, придем. Я слышал, их будут хоронить в один день? Жестокая ирония судьбы: спортсмен и его наставник погибли практически одновременно. Есть о чем задуматься.