Секунд десять Камилла стояла, пытаясь понять, не померещилось ли ей, но подойдя к столику, заметила, что шкатулка с драгоценностями её матери не закрыта, и кольекулон с розовым топазом на цепочке из белого золота небрежно лежит поверх других. Камилла на секунду застыла,
обдумывая, что ей делать. Зачем умертвию драгоценности?
Забрать она их не заберёт. Некромант ни за что не потерпит в доме вора, ни живого, ни мертвого. Любопытство? Захотела примерить? Кто ж её знает. Видимо, опять очередной "сюрприз", и это когда хозяин дома ещё не уехал. И если висящие не в том порядке три её платья она могла списать на попытку горничных прибраться, то этот инцидент как-то иначе, чем "залезла без спросу в чужие вещи", не назовешь.
Тяжело вдохнув, Камилла развернулась лицом к служанке.
— Лола, — обратилась она к девушке по имени, обозначенном на пластине, — зачем ты трогала мои вещи?
Служанка оторвалась от своего занятия, вытянулась по струнке и потупила виноватые, алые глазки. Причем, умертвие умудрялось выглядеть так жалостливо, и совсем почеловечески теребило край своего передника, что сдавать её некроманту расхотелось.
— Ты хотела взять его себе?
Все же спросила новоявленная экономка, на что служанка отрицательно мотнула головой, все также не поднимая глаз.
— Тогда объясни, почему ты трогала мои вещи?
Провинившаяся горничная с горестным вздохом (и это притом, что мертвые в принципе не дышат) достала свой блокнот и ручку. Нацарапав там ответ, девушка все так же глядя в пол, протянула блокнот Камилле. На белоснежном листочке, мелким, корявым почерком было накарябано
"Красивое, посмотреть хотела. Простите!". И все это с видом побитого жизнью щенка, который даже не портили алые провалы глаз. Камилла ещё минуту сверлила её взглядом,
пытаясь принять верное решение.
— Ладно. Но только на первый раз! Трогать мои личные вещи запрещается! Если что-то подобное повторится, я буду вынуждена рассказать хозяину.
В ответ Лола согласно закивала.
— Иди. — Устало отмахнулась от неё Камилла. Сюрпризы,
сюрпризы, а день только начался.
Служанка, не дожидаясь повторного предложения, тенью скользнула за дверь. А экономка, спрятав шкатулку, стала приводить себя в порядок. И если бы она решила проследить за служанкой, то увидела, как та, пройдя мимо лестничного пролета, направилась прямиком в кабинет своёго хозяина.
Горден, уже полностью одетый и собранный к предстоящей командировке, стоял у окна, наблюдая за снующими по мостовой, фигурками. На губах его блуждала легкая улыбка, а черные как ночь глаза лучились озорством.