Алина принялась играть своим жемчужным колье.
– И что обсуждали сегодня вечером? Что смерть моего мужа выглядит очень подозрительно? Что его отравили? Люди болтали об этом полтора года назад. Это не новость.
В голосе Чэннинга прозвучали резкие нотки.
– Но сейчас говорят не только об этом. Сеймур пустил слух, что это ты убила своего мужа. – В его глазах мелькнул упрек.
Чэннинг не верил в то, что Алина могла совершить это преступление, но винил ее в том, что она не поделилась с ним своей тайной. Конечно. Он чувствовал, что его предали, ведь она ничего не рассказала ему, наняв его в качестве эскорта после возвращения в Англию. Тогда она не распространялась о своем прошлом. Но Алина не хотела, чтобы Чэннинг узнал обо всем именно так. На самом деле она вообще не хотела, чтобы он об этом узнал.
– У Сеймура не может быть никаких доказательств, – презрительно откликнулась Алина, всем своим видом показывая, что это предположение смехотворно.
Но ее беспокоило, что негодяй за столь короткое время раскопал так много информации. Ее муж умер в другой стране, три года назад. Даже сразу после его смерти расследование проводилось довольно вяло. Слишком много высокопоставленных персон желало защитить свою репутацию. Ее мужа не любили, а его кузен, внезапно унаследовавший огромное состояние, всеми силами стремился избежать ненужных вопросов и догадок и жить новой жизнью графа де Шаренте.
Чэннинг потянулся и скрестил ноги.
– А ему и не нужны доказательства. Ты же знаешь, как работают сплетни. Достаточно распространить их повсюду, и человеку будет нанесен непоправимый вред. Эти слухи могут окончательно разрушить твою репутацию, Алина.
Она проглотила подкативший к горлу ком.
– Я беспокоюсь не о себе. Я выживу. Я перееду в деревню и начну новую жизнь. – Ей уже приходилось делать это раньше. Выйдя замуж, она начала жизнь роковой женщины, а после крушения ее брака и даже сейчас она вела жизнь независимой и богатой англичанки. Ей ничего не стоит снова начать все сначала. – Я беспокоюсь о своей семье.
Едва ли Сеймур мог сказать или сделать что-нибудь ужаснее того, что вытворял с ней граф. Она научилась не чувствовать боли. Но ее семья была уязвима.
– Я думаю о том, как этот скандал может повредить Анне-Розе. В следующем году она должна выезжать в свет. Я надеялась привезти ее в Лондон и ввести в лондонский свет, где она могла бы встретить достойного человека. – Но если сплетни разожгут любопытство общества, ее сестре не на что надеяться.
Чэннинг кивнул, взгляд его голубых глаз сделался задумчивым. У него тоже были сестры, и он очень любил свою семью. Он понимал, как важно для Алины обеспечить будущее Анны-Розы.