Когда она почти допила свой бокал, Чэннинг поднялся с кресла у камина и отдал свое первое приказание:
– Раздевайся.
Ах, так вот что это будет за игра, подумала Алина, наблюдая, как он направился в другой конец комнаты, отвернувшись от нее. Он не собирался смотреть, как она раздевается. Конечно нет. Это могло испортить игру, лишить его главенствующей роли. Она услышала, как он перебирает какие-то вещи, и принялась медленно стягивать с себя платье и белье.
– Могу я сесть? – спросила она, полная готовности играть в любую игру, какую он предложит.
Чэннинг вернулся с подносом, на котором были разложены различные предметы. Он долго разглядывал ее обнаженное тело в мерцающем пламени свечей, а затем внимательно оглядел кресло.
– Думаю, да, – воскликнул он наконец. – Кресло идеально подойдет.
– Подойдет для чего? – поинтересовалась Алина, усаживаясь в кресло. Он не сводил глаз с ее обнаженного тела, и от этого пристального взгляда ее охватило острое возбуждение.
Он опустился на колени рядом, поставив поднос на столик у кресла.
– Тебя ждет сладкое шоколадное наслаждение. – Он широко раздвинул ее ноги, проведя теплыми ладонями по внутренней стороне ее бедер. Ее возбуждала беззащитность и полная открытость перед ним.
Он протянул руку и взял с подноса полоску ткани.
– Шелк, – хрипло пробормотал Чэннинг, разворачивая ленту. – Не беспокойся, я не стану завязывать слишком туго.
Но достаточно туго, чтобы удержать ее, чтобы не позволить ей делать лишние движения. У Алины пересохло в горле, когда он привязал ее ноги к ножкам кресла, а руки к подлокотникам, приятное возбуждение током прошло по ее телу. Он потянул за ленты, чтобы проверить, надежно ли они удерживают ее, и на его губах заиграла озорная улыбка.
Алина увидела, как Чэннинг снова потянулся к подносу. Он взял чашку и кисточку. Зачем эта кисточка? Их взгляды встретились.
– А теперь я хочу раскрасить тебя. Ты станешь моей картиной, написанной шоколадом.
Теперь только Алина ощутила аромат растаявшего шоколада, и этот сладкий, возбуждающий запах смешивался с терпким мускусным запахом желания. Она вдруг поняла, что этот запах исходит от нее. И от него. Аромат их общего желания и страсти, который не имел ничего общего с запахом страха. Она это знала. При свете пылающего в камине огня она заметила крохотные бусинки пота, выступившие на его теле. В конце этой игры их непременно ждет наслаждение, и ради этого она готова сыграть с ним.
Чэннинг устроился у нее между ног, а затем обмакнул кисточку в чашку и медленно и нежно провел по ее телу, оставляя на коже теплый шоколадный след. Боже, это была изысканная, удивительная ласка, словно самый настоящий сладкий поцелуй.