Где-то далеко, в хвостовой части корабля, надсадно выли энергетические установки и генераторы мучительно ловили фазы смещения, а в узком объеме десантной капсулы пахло резиной и новым обмундированием.
Время от времени на связь выходил Смайли и спрашивал, как дела, а Рино отвечал однозначно: «нормально», и снова тишина.
«Хоть бы кто-то еще о чем спросил», – думал Лефлер. Даже в жилом помещении не было так уныло, как здесь, однако солдаты сидели молча, и только кондиционер изредка нарушал тишину подозрительным бульканьем.
Лефлер уже дважды проверял свое оружие: штурмовой автомат системы «PC» и пистолет «байлот». Проверять их по третьему разу было неловко, тогда солдаты посчитали бы его психом.
«Уж скорее бы все началось, – мучался Рино. – Скорее бы узнать, что ждет там, внизу».
Между тем внизу тоже ждали своего случая и часа.
Всю ночь коммандос прятались по кустам, а под утро пришло сообщение: невзирая на перевес в силе со стороны пограничного рубежа, противник предпринял атакующий маневр.
Получив это сообщение, командир экспедиции Саватос посмотрел на часы и, что-то прикинув, сказал:
– Отлично, они должны попасть в наше полушарие, и именно в этот район...
– Однако есть еще экспедиции Кальвина и Шарвеза, – сказал один из его бойцов.
– Будем надеяться, что нам повезет больше. Саватос покрутил в руке магнитный нож и легко забросил его обратно в ножны.
– Но если они и появятся здесь, то не раньше десяти утра.
– Интересно, кто же предупредил об их нападении?
– А это не наше дело. Агентура ЕСО очень многочисленна, и это правильно. Кто-то должен наводить порядок, без этого нельзя.
В небе послышался шелест, и несколько диких уток пронеслись в сторону ближайшего озера.
– Здесь, наверное, хорошая охота, – сказал Саватос. – Я бы с удовольствием приехал сюда за утками. – Своим тяжелым взглядом он проследил полет птиц, пока они не скрылись в предрассветной мгле, и добавил: – Но теперь я охочусь на другого зверя.
Майор Иоффе с интересом посмотрел на заспанное лицо оператора Гордона, размышляя, осознает ли тот, что с ним происходит, или еще пребывает во власти кошмарных сновидений и мистификаций.
Между тем Гордон медленно повернул заостренное лицо в сторону начальника и вздрогнул.
«Стало быть, еще спит, мерзавец», – решил Иоффе и, встав со стула, крикнул:
– Тревога, Гордон! Вспышка справа!
Сменный оператор моментально пришел в себя, вытаращился на Иоффе, но тут же растянул физиономию в улыбке:
– Шутите, сэр?
– Давай за пульт, худой! – потребовал Домбай, чувствуя поддержку командира.
– А я чего, я готов.