Она бесполезна для всех, а особенно для этого жестокого преданного мужчины, которому необходим кто-нибудь веселый и легкий, кто поможет ему исцелиться.
Легкой Бэй не была.
Тем не менее, она прижалась к Шону и окунулась в его тепло. Бэй чувствовала, как он в ответ сжал объятия и губами коснулся ее волос.
На эту ночь она позволит себе притвориться и помечтать о том, что Шон принадлежит ей. Но завтра фантазия закончится. Бэй знала, что никогда не проживет дольше Габриэля Ливена. Она никому не рассказывала о том, каким будет эндшпиль.
Когда придет время отнять у Ливена жизнь, Бэй не планировала пережить свою последнюю борьбу.
Следующим утром Бэй вышла на залитую солнцем кухню и обнаружила там Мэтта Дикина стоящим у гранитного стола и измельчающим лук.
— Ох, привет, — она глянула на него ногу.
Он похлопал рукояткой ножа по технологичному протезу.
— Я умею бегать почти так же быстро, как прежде.
— Тогда зачем пользуешься костылями?
— Порой нужен перерыв. Иногда от протеза начинаются боли, — Мэтт вернулся к своему занятию. — Как насчет омлета? — он понимающе улыбнулся Бэй. — Я подумал, что вы двое проголодались.
Она откашлялась.
— Звучит потрясающе, — запрыгнув на стул, она повела плечом. Оно уже стало гораздо более расслабленным, а боль притупилась до ноющего ощущения.
Когда Мэтт пихнул Бэй чашку кофе, она ухватилась за нее, нуждаясь в дозе кофеина.
После того как они с Шоном, наконец, прекратили касаться друг друга, она не спала. Вместо этого Бэй наблюдала за ним.
Она была словно загипнотизирована его вдохами и выдохами. Ей нравилось смотреть, как суровое лицо становится расслабленным. Бэй держала ладонь поверх груди Шона там, где билось сердце, до тех пор, пока глубокая ночь не сменилась ранним утром.
Только тогда она оставила теплые объятия Шона.
Помывшись прохладной бодрящей водой, Бэй оделась в высохшие после стирки вещи. Поношенные искореженные доспехи ее реальности.
— Спасибо, что постирал нашу одежду, — поблагодарила Бэй.
Мэтт скинул лук на сковородку, и масло тут же зашипело.
— Без проблем. Итак, ты собираешься разбить Шону сердце?
От столь резкой смены темы она поперхнулась горячим кофе.
— Я…
Мэтт помахал деревянной лопаткой у нее перед носом.
— Он — хороший человек. Самый лучший. Команда его любила.
— И он о них заботился. Шон все еще пытается восстановить ради них справедливость.
— Справедливость? — нахмурился Мэтт. — Они погибли в Афганистане.
— Я имею в виду, он все еще о них думает. Постоянно, — и отдал бы свою жизнь, чтобы отомстить.
Помешав содержимое неглубокой сковороды, Мэтт навалился бедром на стол.