На улице их ждал водитель Игоря, молодой парень, лет двадцати пяти, в желтом спортивном костюме с серо-зелеными вставками.
— Это… Игорь просил подняться вас на второй этаж в приемную. Там секретарша Таня, она вас встретит.
— Не проводишь? — критически осмотрев паренька, спросил Мэлор.
— Сами дойдете, не заблудитесь, — нехотя бросил парень и повернулся спиной.
В приемной царила приятная прохлада, нагоняемая сюда мерно гудящим кондиционером. В углу за столом сидела девушка с длинными каштановыми волосами, заплетенными в косу. Девушка что-то печатала на компьютере.
— Здравствуйте, — поздоровалась она, завидев гостей, — я Татьяна.
Она встала и вышла из-за стола поприветствовать гостей.
— Игорь Леонидович предупредил о вас. Желаете что-нибудь? Чай? Кофе?
Товарищи переглянулись.
— Нет, спасибо, — ответил за обоих Эд. — Мы просто подождем.
— Как хотите. Присаживайтесь на диван. Там, на столике, есть журналы, можете посмотреть, а если надумаете выпить чаю или кофе — просто скажите мне.
Эд и Мэлор уселись на диван и стали листать охотничьи журналы, украдкой поглядывая на вернувшуюся к работе Татьяну.
— Симпатичная, — между делом прокомментировал Мэлор.
Эд лишь одобрительно хмыкнул в ответ и вновь вернулся к чтению.
Через десять минут из кабинета с надписью: «Генеральный директор Иван Михайлович Воронов» в приемную вышли Игорь и Виталик в сопровождении незнакомого мужчины.
— О, а вот и мои герои, — произнес мужчина и широко раскинул руки в приветственном жесте. — Ну, проходите, буду вас коньяком угощать. Меня, кстати, Воронов Иван Михайлович зовут. Прошу, проходите, не стесняйтесь.
Эд и Мэлор представились и вошли в кабинет вслед за хозяином. Кабинет Воронова оказался просторным залом с большим столом для совещаний посередине. По углам в кадках стояли фикусы, а на стенах висели акварельные картины и огромная плазма. В конце кабинета, справа у окна, располагалась зона отдыха с парой удобных диванов, кофейным столиком и невысоким буфетом из натурального дерева. Туда и повел гостей Иван Михайлович.
— Присаживайтесь, господа спасатели, — добродушно произнес Воронов, жестом указывая на один из диванов.
При всей своей приветливости Иван Михайлович не походил на добряка. Высокий, подтянутый, с правильными чертами лица и цепким, если не сказать колючим, взглядом серых глаз.
— Не спасатели, а спасители, — поправил Мэлор, присаживаясь.
— А есть разница?
— Есть, — кивнул Мэлор.
— Спасители так спасители. Я так понимаю, вы стали свидетелями аварии, случившейся с этим м… — Воронов запнулся, сдерживая ругательство. — Виталиком? Будь он неладен.