Собственно говоря, больше всего Кремнева привлекала не сама зимняя рыбалка, а сопутствующие ей прелести — вечеринки с водкой, ухой и жаркими спорами, русская баня с парком, бильярд, посиделки у камина с сигарами, трубками и сопутствующими им крепкими напитками. Стоило Егору представить все это, как душа его приходила в почти священный трепет.
Правда, в прошлом году отдых в Дельте был немного смазан из-за одного коллеги, вернее — из-за одной коллеги, которую управление навязало Егору в напарницы.
Дело было плевое, его можно было с легкостью провернуть за пару дней. Но эта несносная дама, привыкшая трепать языком и шевелить мозгами там, где нужно действовать кулаками, умудрилась испортить и его. В итоге Егор поспел на Дельту к шапочному разбору. Но нынче ни одна мигера на свете не сможет испортить ему предновогодний отдых!
— Ничего-ничего, — бормотал Кремнев, ухмыляясь и застегивая молнию на сумке. — Снаряд два раза в одну воронку не попадает.
Покончив с сумкой, он принялся за кейс. И тут в кармане у Егора зазвонил телефон.
Достав трубку, Кремнев взглянул на дисплей и нахмурился. Номер звонившего не определился, вместо него на дисплее аппарата высветились три цифры — 123.
Предчувствуя грядущие неприятности, Егор нажал на кнопку связи и приложил телефон к уху.
— Слушаю вас.
— Кремнев? — услышал Егор голос генерала Уколова.
— Да, Николай Георгиевич, здравствуйте.
— Ты еще в Париже?
— Пока да. Но надеюсь, что через пару часов меня здесь уже не будет. Через десять минут я выезжаю в аэропорт.
— Не спеши.
— Что значит «не спеши»? У меня самолет.
— С самолетом придется подождать.
— Как подождать?
— Молча. Есть дела в Париже.
Кремнев нахмурился.
— Николай Егорович, но меня ждут в Москве. Скоро Рождество, и мы с друзьями собирались…
— Ты католик? — спросил генерал Уколов.
— Нет, но…
— Тогда отпразднуешь Рождество седьмого января, как все нормальные люди.
— Я не…
— Кремнев, это не обсуждается. У нас сейчас в Париже нет никого, кто мог бы взяться за это дело.
— А как же ваша «мегера»? Она ведь, кажется, еще здесь.
— Да. И скоро ты с ней увидишься.
— Что-о? — Кремнев округлил глаза. — Николай Егорович, но ведь она…
— Знаю-знаю. Вас не назовешь близкими друзьями, но мы поставлены в жесткие условия. Будешь работать с ней в паре. Она немного напортачила, и ты должен разрулить ситуацию. Иначе она погорит. А вместе с ней и все мы.
Кремнев нахмурился. По жесткому тону генерала Уколова он понял, что произошло что-то действительно чрезвычайное. Егор вздохнул и сказал:
— Хорошо. У меня есть время поменять билет?