Кто не скачет – тот москаль.
Часть вторая.
Западная Украина. Ивано – Франковская область. Местечко Яры. Пятнадцать лет назад.
– Оксанка! Ты где?! Мать умирает, а тебя не дозваться! Ходи до дому, воды принеси, да хоть какой супишко свари. Поспрошай у тетки Ганны макарон иль картохи, горяченького похлебать страсть, как хочется! Ой, ой, мамочки! Как голова болит! Ой, моя бедная головушка! Зачем только я на свет появилась! Похмелится кабы …. Где-то одеколон был…. – Девки! Ужо вот я вас, веником, да по заднице! Мать при смерти, могли бы и на стадион сходить, может бутылки какие нашли, пива принесли бы родненькой мамке!
– Ксанка, мамка снова болеет, вона опять ругаитси! Давай убежим за сарай, и там подождем пока она престанет…. – А то я страсть как боюсь, отыскает нас и будет веником возюкать, или за волосы драть станет…. Больно же! – шестилетняя Галина теребила старшую сестру за рукав.
– Отстань! – слегка прикрикнула на неё Оксана, – Вон, вишь, она с похмелья болеет, щас воды из криницы напьется и полегчает ей.
– Все равно, надо домой идтить, лопать хочется, ты же сама говорила, что суп с хлебом будем исть…. – ныла младшая.
– Исть, да исть! Тебе бы только пожрать чего! Вон мамка сейчас уйдет, и мы с тобой в хату проберемся. Если эти мамкины пьяньчуги не сожрали все, то поедим. Я видела вчера, они консерву принесли и два батона хлеба.
– Белого?
– Белого, белого…. – вздохнула Оксана. – Только бы мамка скорее из дому ушла….
Варвара Степановна Грицунова, двадцати восьмилетняя вдова, уже почти три года нигде не работала. А вот пять лет назад, её воспитательницу детского сада, любили как детишки, так и остальные работники садика, уважало начальство. Вон, даже грамота, с красной каемочкой есть. Дадена эта красивая бумага, ей за хороший труд, ко дню учителя. Только этот обалдуй, Митяй, исхитрился резать на ней селедку. Ну, ничего, она успела отобрать и всего-то на ней один порез и жирное пятно, как раз на её фамилии, да печать профкома немного подпортило.
Расплылась печать.
С той поры и жизнь её расплылась, стала одним размытым пятном, не разобрать ни смысла, ни места. А ведь было все: и счастье и смысл. Её муж – Василий, любил и баловал свою Вареньку, на руках почти носил.
– Девки! Где вы шляетись?! Идите, мамка ругаться не будет, идите, суп будем варить, мне картошки не почистить, вон, как руки трясутся. Черт, хоть бы кто похмелится, принес! Идите, зеленый суп варить будем, вон крапивы под забором наросло, да и хлеб в доме остался…. Правда полбатона всего. Но я есть его не буду, этого вам на двоих хватит. Черт, как же головушка раскалывается!