А снаружи, прильнув ухом к стене, Эрон вслушивался в звенящий голос Электры, полный веры и надежды. И сердце его согревалось с каждым ударом.
«Ах, моя красавица… Ты вновь помогла мне обрести веру!»
Картер прерывисто дышал. Наконец выговорил:
– Я… да, я верю вам, мисс Уортингтон…
Когда Картер Мастерсон, взобравшись в седло, уехал восвояси, Электра смотрела ему вслед, пока он не исчез за горизонтом.
Из этой встречи следовало извлечь добрый урок… Но она просто не знала еще, какой именно.
«Пусть прошлое остается прошлым. Будущее ждет тебя?»
Или, возможно: «Ради спасения чести семьи стоит рискнуть самой жизнью?»
Пока она провожала Картера взглядом, Эрон отлавливал резвящегося на воле счастливого жеребца. Затем гнедой был безжалостно оседлан, а все пожитки привязаны к седлу.
Эрон взглянул на Электру:
– Я должен теперь отвезти тебя домой, но… мой дед… он весьма слаб здоровьем, и опасаюсь, что послание юного Картера может сильно ему навредить…
– Разумеется, – кивнула Электра. – Мы едем немедленно.
Эрон покачал головой:
– Нет. Я довезу тебя до ближайшей деревушки, откуда ты сможешь дать знать семье и попросить тебя забрать.
Электра сложила на груди руки:
– Да что ты говоришь? И что, позволь спросить, ты скажешь деду в ответ на обвинения, изложенные в письме Картера? Ограничишься тем, что это неправда?
– Конечно, – моргнул Эрон.
Электра сощурилась:
– Но все обвинения его правдивы! Все до единого!
Эрон раскрыл было рот, чтобы возразить, но вдруг глаза его расширились:
– Вот ведь, черт подери!
Электра с глубокомысленным видом кивнула:
– Бесспорно.
Эрон в растерянности запустил пальцы в волосы:
– Так, стало быть… я похитил тебя, развратил – и теперь по праву могу называться Черным Эроном?
Электра ухмыльнулась:
– И это имя весьма тебе к лицу!
Эрон покачал головой:
– И все же мне необходимо с ним увидеться… пусть лишь затем, чтобы попросить прощения, чтобы попытаться хоть что-то изменить… – Он вздохнул. – Наследство мне теперь не видать как своих ушей, это ясно как божий день. Но все же я хочу, чтобы дед знал, что я… что я никогда не намеревался…
И тут Электра потеряла терпение:
– О, ради всего святого, милорд! Помогите мне сесть в седло! Мы вместе объясним вашему деду, что к чему…
Баттон откашлялся:
– Ну что ж, парень… во дворце у тебя начнется новая, прекрасная жизнь. И это великолепная возможность для тебя!
Кабо с минуту помолчал, глубоко дыша и ожидая, пока острая боль в сердце не притупится. Загвоздка была в том, что, казалось, этого никогда не произойдет…
Баттон стоял в дверях спальни Кабо. Одной рукой он небрежно опирался на косяк, а в другой держал вешалку с новенькими, только что сшитыми галстуками из первосортного переливающегося шелка – свой прощальный подарок.