Закрыв глаза, стараясь не поддаться горю, он склонился к ее губам.
– Руки вверх, милорд! Сдавайтесь! – расслышал он вдруг ее тихий шепот.
Прямо в живот ему уперлось холодное пистолетное дуло. Открыв глаза, он увидел, что на пухлых губах Электры играет недобрая усмешка.
– Что…
– Я похищаю вас, лорд Эрон Арбогаст. И мы немедленно едем с вами в Гретна-Грин. – Она ухмыльнулась. – Я наняла свежую лошадь. И по моим расчетам, мы успеем пожениться еще до ужина…
– Но… – Эрон поверить не мог, что противится исполнению самого жаркого своего желания, самой заветной мечты… и все же следовало дать ей последний шанс! – Но как же моя запятнанная репутация? Если наши семьи породнятся, для Уортингтонов это будет… ну, это им ничем не поможет!
Электра беспечно махнула рукой:
– Уортингтоны слишком много лет считаются странными. И с легкостью переживут это в дальнейшем.
Эрон с трудом подавил усмешку:
– Но… у нас ведь нет кольца!
Вместо ответа Электра извлекла из корсажа ленту – рядом с изящным резным ключом от имения Уортингтонов висело что-то еще. В свете свечей блеснуло золотое кольцо-печатка, принадлежащее Эрону.
– Но как?…
Она хитренько сощурилась:
– Когда мы уезжали из гостиницы, я потихоньку вытащила его из кармана хозяина. Ты ведь так сокрушался, что расстался с ним…
Словно железные путы спали с его сердца. Кажется, он даже услышал, как они лязгнули. Эрон осторожно отвел прочь дуло пистолета:
– Ну-ну, нет нужды так усердствовать!
Но Электра не намеревалась опускать оружие:
– На сей раз я не передумаю. Однажды я уже похитила тебя – и тебе удалось меня отговорить. Глупый, глупый человек! – Она улыбалась ему – дикая, неудержимая дочь семьи Уортингтонов, такая опасная, такая смешная и… такая любимая. – Разве ты не знаешь, что Уортингтоны всегда в конце концов выигрывают?
«…Моя богиня по имени Электра!»
Эрон сгреб ее в объятия вместе с пистолетом и привлек к себе, а потом бешено закружил по террасе.
– Тогда я и сам тайный отпрыск семьи Уортингтонов!
– Ах, мистер Хейстингз! Не выпьете ли с нами чаю?
Айрис Уортингтон затеяла чаепитие в своей гостиной, где повсюду были развешены ее рисунки: «Шекспир и Осьминог», «Шекспир и Утенок», «Шекспир и Шекспир» – великий поэт, глядящийся в зеркало. Если посмотреть попристальнее, можно было насчитать у гения пять ушей…
Атти вскинулась, услыхав это имя, однако когда вошел незнакомец, она вновь погрузилась в рисование. Матушка попросила ее немного оживить цвет стен в гостиной, и девочка рисовала на стене сценку из подводной жизни.
Естественно, с участием осьминога…