Дыхание Электры участилось. Она ощущала, как тепло его дыхания согревает ей шею, подбородок… и похоже было, мужчина этот знал, что делал. Потому что из груди его вырвался тихий стон, более похожий на рычание. Стремительно склонившись, он приник горячими губами к нежному местечку, как раз между ее шеей и плечом.
Электра сама не понимала, когда успела крепко вцепиться в его рукав, когда успела обнять его за шею. Она чувствовала лишь, как нежны и шелковисты его волосы, в которых путаются ее пальцы, как горячи губы, прильнувшие к ее обнаженной шее, плечу…
– Нет!
Она хотела прокричать это во весь голос, но… вышел лишь жалкий шепот. Отчаянная мольба…
Судорожно сглотнув, Электра вновь попытала счастья:
– Нет!
В этот раз ей удалось слегка от него отстраниться.
Эрон поднял голову. Серые глаза его пристально смотрели на нее.
– Я вижу огонь в твоих глазах, – прошептал он. – Атти предостерегала меня… велела не смотреть на пламя…
Электра окаменела.
– Мистер Хейстингз? Вы пили тот самый чай, мистер Хейстингз?
Эрон заморгал. Вглядевшись, Электра заметила, как расширены его зрачки. Она тяжело задышала – звуки, вырывающиеся из ее груди, напоминали более рыдания, нежели дыхание. Господь всемилостивый! Мужчина, отведавший «чаю Филпоттов», способен страстно облобызать даже лошадь, не то что девушку!..
«Господь всеблагой! Спасибо, что я успела остановиться!..»
«…Как жаль, что я остановила его!..»
Время словно застыло. Электра дышала медленно и осторожно. Затем с трудом сглотнула:
– Ступайте в постель, мистер Хейстингз. Приятных снов…
Решительно повернувшись к нему спиной, она направилась прочь. Странное ощущение посетило ее: без тепла его тела и ощущения защищенности, которое он дарил, ей вдруг стало сиротливо и холодно.
Хотя пол в коридоре был вполне ровный, но Электре казалось, что она карабкается вверх по крутому горному склону, настолько ощутима была сила, влекущая ее назад…
«…Просто не останавливайся!»
Оставшись в одиночестве, Эрон беспомощно моргал, силясь сфокусировать взгляд. Это удавалось плохо. «Нет», – сказала она. «Приятных снов», – сказала она.
Да. Электра права. Сейчас он… не совсем отвечает за себя. Даже в самые худшие времена он не посмел бы поцеловать девственницу, оставшись с ней наедине в темном коридоре поздним вечером. Нет, это решительно никуда не годится!
Она – истинная леди. И совершенно справедливо остановила его.
Или же она просто ни во что его не ставит? Черт подери, разве благовоспитанная и аристократичная девушка позволит себе заигрывать со слугой?
Эрон даже головой затряс. Мысли его путались. Отчего он злится? Оттого что она не поцеловала его? Или… оттого что почти поцеловала?…