Диалоги снаружи и внутри (Антология) - страница 89

На первую страницу
Но из обеих далей,
Из двух империй
Он берет начало.
И естество Его,
Как детство ветки гибко,
как пастбище —
Корнями укрепленно…
Он сведущ и невинен.
Уходим спать, оставив на столе
Для умерших и молоко, и хлеб.
Но Заклинатель смешивает планы,
Смежая мягко веки сновиденьем.
Он их зовет и заставляет выйти.
Он очищает от земных пристрастий.
Квадрат Он, как чехол, снимает с ромба…
Реальность новая не умаляет прежней.
Своя она для склепов и для спален.
Ей родственны – кольцо, кувшин и пряжка.

№ 7

Славить! И к славе безмолвный идет поручитель.
Словно из камня руду выплавляя, бренный
Пресс Виноградаря – сердце поэта – вино изливает,
То, что залогом бессмертия и бесконечности служит.
Он безголос. Он в пыли. Он во прахе пролился.
Зной ощущая в крови и Божественной следуя Воле,
Каждый растит виноградник, в котором,
Сам – Виноградарь, и сам – Виноградные Гроздья.
Склеп Короля не подвластен дыханию тленья.
Туго натянутый лук превозносит Богини
Тень, от которой поспешно и ложь, и неведенье тают.
Он же стоять остается в распахнутой двери,
Не предлагая шагнуть за порог этой жизни, покуда,
Вся шелуха от плода, перезрев, не отстанет.

№ 8

Лишь только у Славы довольно пространства
Для плача и жалоб. И винные нимфы —
Прозрачность и Ясность, – столь хрупкие в камне,
Стоящих на страже лишают опоры.
И плодом безумья становится старость —
Ее отрешенность ложится на плечи.
И детские прежние чувства теряя,
Как между сестер, ликование длящих,
Познав и тоску, и желания страстность,
Лишь плачу и жалобе можем учиться.
И платой становится длительность ночи,
Болезнь и внезапный, скользящий неловко,
Стоящий, как прежде, на карте созвездий,
Наш голос. Его дуновенье. Дыханье.

№ 9

Лишь тот, Кто лиру поднял высоко,
Среди теней – лишь Он имеет право
На вечную хвалу и на прозренье
Внезапное, и воздаянье – также.
Лишь Тот у смерти выиграть готов,
Чей туз запрятан в маковом цветке,
И глиной чуткой становясь опять,
Бесстрашно для потерь открыться вновь.
Как отражение в воде пруда,
Желания расплывчатый туман,
И знания картина неясна.
Он – первый в этой области двойной.
Он в голос превращен теперь навек,
В чуть слышный кроткий голос вдалеке.

№ 14

Сквозь цветок, сквозь листву винограда,
сквозь плод мы проходим.
И они говорят языком годовых перемен.
Этой тьмы чернота разноцветность реальности множит
И, быть может, страдает, на блеск ее глядя ревниво.
Смертно все, смертны все – в этом тайная сила природы.
Наш извечный удел, наша роль – где она в этом действе?
Это давнее, древнее свойство всех глин, из которых
Изготовлен весь мир – мы с тобой, и они, и другие.
А хотим – не хотим? – вопрошанье немногого стоит.
Следующая страница