Я изучал расплывчатые фотографии, карикатуры, и объявления. Я читал сводки, доклады, статьи и от того, что я узнал — волосы вставали на голове дыбом.
Мир за стенами форта Блад изменился навсегда, да только упрямые янки, казалось, ни за что не хотели этого признавать.
После победы в войне армия федералов рассыпалась как карточный домик. Добровольческие бригады разбежались по домам, оставив от полутора миллионного войска лишь жалкие остатки.
Как только янки, засучив рукава, взялись за восстановление разрушенных городов, мостов, и дорог, им на головы свалилась новая напасть.
Союз команчей, чероки, кайова, апачей и сиу вышвырнул обескровленных в боях южан из Техаса, Оклахомы, Канзаса, Арканзаса и Миссури.
Границы индейских территорий раздвинулись до Миссисипи, и граничили теперь с Теннеси и Алабамой.
Южане все еще держали Луизиану, а на границе с Мексикой между Пекосом и Рио-Гранде техасские рейнджеры основали крошечный Новый Техас, окруженный со всех сторон враждебными индейскими племенами.
Попытки экспедиционного корпуса навязать союзу команчей решающую битву, которая прекратит войну, ни к чему не привели.
Войска, собранные из лучших подразделений янки и джонни, прошли через весь континент, от Миссисипи до реки Колорадо в Аризоне, но так и не встретили ни одного индейца.
Вместо того, чтобы сражаться с регулярными войсками, индейцы решили заняться белыми поселенцами.
Города и фермы опустели, и стояли теперь заброшенные. Беженцы хлынули в Луизиану, Теннеси, Виржинию и Нью-Йорк, заражая города паникой, и принося с собой самые невероятные слухи.
Вскоре я даже стал натыкаться на заметки, в которых очевидцы рассказывали об индейцах, от которых отскакивали пули.
Один из солдат, оставшийся в живых после атаки отряда сиу на форт Данкан, что у Рио-Гранде, своими глазами видел как пуля, выпущенная из Спрингфилда, расплющилась о лоб индейца, не причинив ему не малейшего вреда!
Над солдатом, конечно, посмеялись, обвинили его в трусости, и поставили перед трибуналом.
Прошел всего через месяц, и мне на глаза попалась первая заметка об умертвиях. Поначалу я думал, что это какая-то шутка, но вскоре первые умертвия появились и возле форта Блад.
Однажды, вовремя разгрузки очередного парохода, кто-то из заключенных заметил в воде мертвого медведя.
Чудовище лежало задними лапами в реке, а его огромная голова запуталась в водорослях и плавуне прибитых к берегу.
Собаки, унюхавшие медведя, заскулили и бросились наутек, поджав хвосты.
Наш бригадир, впрочем, оказался парнем не робкого десятка. Он без колебания подошел к воде и даже попробовал выдернуть стрелу, торчащую у мертвого животного из плеча.