— Что это?
— Тебе это не надо. — прошипел конь.
— Кто здесь жил до меня?
— Он, хозяин.
— Черный человек?
— Нет. Настоящий хозяин. Первый.
— А ты так и будешь стоять здесь? Тебе не холодно?
— Сначала, чтобы ты не умерла с голоду я схожу на охоту.
Маринэ пыталась развести костер, но ничего не выходило. Сучья были мокрые, а брать бумагу она не посмела. Кремень, что находился в сумке коня, почти сточился, а есть зайца сырым не хотелось.
— Та бумага, она с тобой?
— Ты можешь ее прочитать?
— Она тебе не нужна. Разожги с ее помощью.
Кушая зайца, она сидела на снегу, а рядом стоял конь. На клыках его была кровь. Свою долю он уже съел. Сырой.
— Кто был твоим первым хозяином?
— Юноша. Он заставил меня ему служить, наложив два запрета — запрет «крови» и запрет «кольца». Согласно запрету крови я не имею право разговаривать с хозяином, а так же принимать ту форму, которую мне удобно. Этого запрета больше нет. А запрет «кольца» еще действует.
«И пока он действует — я в безопасности». — подумала Маринэ, бросая косточку в костер.
Вечерело. Солнце медленно катилось за зимний лес.
— Ты будешь спать здесь? — спросила Маринэ.
— Я не сплю. Я буду здесь, а с утра поднимусь в башню.
* * *
С утра Маринэ чувствовала себя лучше. Жажда мести немного притупила боль утраты. Но она открыла глаза, она увидела черный плащ, темный волосы, склонившегося над столом человека…Это сон… Сон… Я должна проснуться. Она резко вскочила. Человек обернулся. Те же черты лица, тот же изгиб бровей, тот же плащ…
— Фер…
— Я не знал, чей облик принять. А потом решил принять облик своего последнего хозяина. Потому, что первого я не почти не помню.
Из глаз Маринэ покатились слезы. Она глотала их, прижимая пожелтевшую от времени подушку к груди.
— Это… жестоко… Так жестоко… зачем….
— Ты была предана моему хозяину?
— Я… любила его.
— Я не знаю, что значит любить. Я знаю только преданность.
— Это когда хочешь отдать жизнь за того, кто тебе дорог…
— Преданность.
— Это когда ты хочешь видеть его каждый день…
— Привязанность.
— Это когда ты хочешь обнять и не отпускать никогда…
— Глупость.
— А стать единым целым…
— Желание. Так что такое любовь?
— Если говорить на твоем языке, то это глупость, привязанность, преданность и желание вместе взятые. Но есть еще одна вещь, которую тебе не понять…это нечто больше… Трудно рассказывать о любви тому, кто ее не испытывал.
— Мне принять другой облик?
— Не надо. Я привыкну.
То, как он говорил. В том, как он стоял, было что-то родное, близкое. Но что-то было не то.
— Я нашел тут кое-что. Это использовал мой первый хозяин.