Пожал плечами — хочешь, сходи.
— Я, б-дь, с тобой разговариваю, кастрат ху-в! Отвечай, когда спрашиваю!
До берега метров сто. Рот открою — заметут. Стиснул зубы, как пленный партизан, хотя так хотелось высказать все этой наглой шалаве. Но с глупыми девушками безотказно срабатывает один забавный трюк — промолчишь, и они начнут отвечать на свои же вопросы.
— Не поняла… Ты что, ревнуешь? Может, сам меня отодрать хочешь? Видела твою пипирку, ей только мышей е-ать. Нашелся тут рыцарь без страха и упрека. Рыцари с короткими копьями никому не нужны. Они всем проигрывают. А на конюшню все же схожу. Вот прям завтра и пойду!
Мерзкая шаболда…
Каким-то чудом (и с небольшой помощью магии) причалил со второй попытки, выслушивая ругань и упреки спутницы. Моя удача, она оказалась настолько тупой, что в упор не замечала ничего подозрительного.
Латник у ворот заметно оживился, увидев нас. Я напрягся, но интерес стражника был в ином — девушка швырнула ему звенящий мешочек и прошипела:
— Ты меня не видел.
Второй такой же достался кучеру — прямо у ворот стояла белая карета с занавешенными окнами. Вот будет забавно, если папаня узнает, на что дражайшая дочурка тратит карманные деньги.
Тронули. Хотелось поглядеть на старый город, а главное — запомнить дорогу, но чертовы шторки были намертво прибиты гвоздями. И все же какое-никакое впечатление от района богачей получил. Здесь не воняло навозом и рыбой и было ощутимо тише. Никто не орал, не дрался, редко-редко доносился перестук копыт и едва слышные разговоры гуляющих по улицам господ. Ну и под колесами не чавкала грязь, а приятно шелестела мостовая.
— Эй, Энри. — Девушка легонько пнула меня по сапогу. — Ты же не злишься?
Качнул головой.
— А чего молчишь?
Пожал плечами.
— Ну хватит дуться. И смотри отцу не ляпни.
Снял капюшон и ледяным тоном произнес:
— Ляпну.
Эх, видели бы вы лицо потаскушки. Как словно в замедленной съемке распахиваются глаза, отпадает челюсть, бледнеет кожа, а в горле застревает немой крик. Не выдержав наплыва не самых приятных чувств, бедняжка грохнулась в обморок. Хорошо хоть удалось оживить ее бодрящими лещами. А то сперва показалось, сердечко не выдержало.
— Т-т-ты кто?.. — прохрипела она.
— Неважно.
— Где Энри?
— Отдыхает. Кем работает твой папаша?
— Б-б-банкиром…
— Где?
— В Первом ангварском…
— Высоко забрался. И почему я не удивлен? Да ты не бойся, не трясись. Поможешь мне — и никто не узнает о твоих тайных тройничках.
Ее щеки вспыхнули.
— Ах ты…
Подался вперед и проговорил по слогам:
— Заткнись, шлюха. Тебе слова не давали. Откроешь свою обкончанную пасть когда я позволю. Поняла?