Кто знает, возможно, в той злополучной шкатулке лежал адрес его норы. Но время вспять не вернешь, придется отталкиваться от того, что известно. А что известно? Да толком нифига. Ставка мятежника в Брилле, но раз город еще не стерт с лица планеты, то злодей явно не там. Быть может, он вместе с войском, осадившим столицу? Тоже вряд ли, уже бы вычислили давно.
Ситуация, однако.
— Не спишь? — раздался голос Лиры.
Я вздрогнул от неожиданности и чуть не выпал с гамака. Когда же повернулся высказать пару ласковых, чтобы не подкрадывалась, потерял дар речи. Девушка, умытая и причесанная, облачилась в длинное красное платье с золотой оторочкой и бахромой на подоле и рукавах. Оно сидело идеально, будто сшитое на заказ, подчеркивая тонкую талию и соблазнительно приоткрывая крепкие груди. Судя по круглом рваному шраму на правой, в нее некогда угодило копье или клевец. А извилистая белая змейка на левой выдавала удар меча.
Заметив мой ошарашенный взгляд, Спутница насупилась и проворчала:
— Не нравится? Мне тоже. Но доспехов и штанов на меня не нашлось.
— Да нет, здорово выглядишь.
Фыркнула.
— Угу. Как придворная девка. Осталось только щеки свеклой намазать и мукой обсыпаться.
— Перестань, тебе идет.
— Надеюсь, на нас никто не нападет сегодня. В этой мерзости ни подраться, ни в седло вскочить. Только на балу танцевать.
— А ты умеешь?
— Немного. Но даже не проси показать. Идем. Твой брат ждет нас в обеденной зале.
Мы шли по мрачным коридорам с выбеленными стенами и неловко молчали. Подходя к винтовой лестнице, не выдержал и просил:
— Ну и как он тебе?
— Кто?
— Забар.
— Такой вежливый и милый…
Кулаки сжались сами собой, а зубы скрипнули.
— Из него вышел бы отличный Избранный. Жаль, занят этой войной.
Подумал немного и робко произнес:
— А ты бы стала его Спутницей?
В отличии от меня, Лира не думала ни секунды.
— Возможно. Но он вряд ли предложит. Я — тупая и грубая рубака, а ему нужна нежная одухотворенная дама сердца.
Меня аж затрясло от ревности и обиды. Никогда прежде не ощущал себя настолько ненужным и бесполезным. Третий лишний, пятая лапа, палка в колесе. И это после всего, что сделал. Да, я редкостный засранец, темная половина, воплощение всего самого худшего. Но неужели на мне поставили крест — так быстро и так легко?
— Ясно… Ну ты спроси на всякий случай. Вдруг согласится.
Очевидно, когда-то давно обеденная зала была чем-то иным. Складом там, или подсобкой. Не верю, что короли прошлого трапезничали в крохотной каморке без окон. Посреди стоял круглый дубовый стол, окруженный стульями с высокими резными спинками.