– Если понравилась – тогда не рассуждают!
– Ну, подожди. Слушай дальше. Он говорит: «Я всю жизнь буду вспоминать эту ночь и с ума по тебе сходить». А я ему говорю: «А я всю жизнь буду помнить, что ты меня отверг». «Да не отверг, я тебя, глупая», – говорит. – «Я тебя полюбил. Но я мужчина. И я принимаю решение».
И когда он так сказал, я поняла, что не могу от него оторваться. Не могу и все тут. Я говорю – хорошо, наверно ты прав. Но уже скоро утро, а потом я уеду. Давай просто полежим рядом, ну хоть немножко. Он говорит – ладно, давай. Я говорю – можно я тебя чуть-чуть обниму, мне так нравится тебя чувствовать. Ты лежи, я просто тебя обниму. Я его обняла и прижалась к нему немножко. Я на левом боку, он на правом, лицом друг к другу. Лежим, он тоже меня обнял, сначала легонько, потом крепче. Мои глаза на уровне его подбородка оказались. Я несколько раз его ресницами пощекотала. «Чувствуешь? – спрашиваю. – Чувствую». «Поцелуй меня один раз. Последний». Ну и…в общем… короче говоря, ничего подобного у меня никогда не было и не будет. И я ему сказала, что раз так получилось, значит – все было правильно, и я счастлива, что это было. И я буду всегда вспоминать нашу встречу от первого до последнего мгновения. И еще я спросила его, что он чувствует. Он сказал, что это лучшее, что было в его жизни, что встреча со мной – это подарок судьбы, от которого нельзя отказываться. И что теперь надо заставить себя вернуться с небес на землю. И жить как жил, а это очень трудно. Но он тоже будет вспоминать, как я ему сразу понравилась еще в вагоне, и он не знал, как со мной заговорить, а потом понял, что не хочет меня отпускать. Ну вот, а потом я уехала на чертовой электричке в Москву. И всю дорогу думала, вспоминала. В общем, я ни о чем не жалею. Что скажешь?
– Да-а, подруга, я от тебя не ожидала…
– Почему?
– Ну, ты у нас вроде тихоня. А тут такие страсти. Но, я тебе хочу сказать, из своего опыта, когда у меня был роман с одним деятелем… он тоже был женат, дети, все то же самое, плюс еще положение в обществе… очень похожая была ситуация, он сходил с ума, звонил без конца, «жить без тебя не могу», ревновал, но при этом… от нее не уходил… В общем, ты все правильно сделала, я тебя одобряю и понимаю. Завари мне по этому поводу еще кофе.
– Сейчас заварю. Ир, только, пожалуйста, никому не рассказывай.
– Послушай, ты это уже говорила.
* * *
– Представляешь, он выступал полчаса, вместо двадцати минут! Ему несколько раз напоминали, что время истекло, а он – «да-да, сейчас». И еще на десять минут. В результате не осталось времени на вопросы. Это он специально! Знал, собака, что вопросы будут, не хотел отвечать. Потом Шмитт говорит – а теперь мы послушаем доклад нашего уважаемого коллеги Максима Федорова, представляешь? Я встаю и говорю…