Полина знала, что Родик помогать ей не будет, только в крайнем случае, при угрозе жизни. Поэтому сосредоточилась, используя звериные инстинкты по максимуму. А они крепли. И где-то глубоко в душе женщина признавалась самой себе, что иногда ей нравится быть волчицей. Бежать с ветром наперегонки, чувствуя телом сопротивление воздуха. Ловить чуткими ушами еле слышные звуки: дрожание тонких замороженных ветвей на редких деревцах и кустиках, шёпот жухлых травинок, выглянувших из-под снега. И запахи!.. Одуряющий аромат морозного воздуха с горьковатым привкусом дыма. Запах древесной коры в лесу и ещё кисловатый, яркий настой еловой хвои. Волки хоть и косились в сторону волчицы, когда она проносилась мимо них, упиваясь ощущением свободы, но не мешали. Сварн Каминский по-своему понимал Полину. А Гилмор банально опасался, что не догонит. Скорость волчицы действительно была невероятной. Чёрная тень буквально слалась над запорошенной землёй. Набегавшись, Полина покачалась в снегу и теперь, отряхиваясь, ждала своих спутников. Поровнявшись, Сварн шутя пихнул подругу в бок. Бета поворчал для приличия и потрусил вперёд. Оборотни пробегали сутки по безлесной местности, но ничего не нашли, так считала Полина. То, что сказал Родик, после того, как она отказалась нападать на молоденькую олениху, отбившуюся от стада, не пропустила бы цензура.
Ночевать остановились в небольшом городке Хакур на границе Эллари-Зари и Авреры-Десетры. И волки, наконец, поняли, почему с ними Гилмор, а не Шеремет. Именно Родик отвечал за безопасность стаи, а в связи с охотой на людоедов, ситуация накалилась. После ужина бета собирался навестить коменданта местной крепости, пока же распинался о «глупых бабах», навязавшихся на его голову. Они сидели в ресторане на первом этаже пансиона, где остановились. Сварн меланхолично жевал свой ужин:
— Ну, это же Полина! Смешно было ожидать от неё чего-то другого.
Бета зло глянул на них:
— Щенки! А вы кого хотели завалить: кабана или лося? Завтра продолжим охоту и никаких игр! Всё! Спать!
Волки отправились в двухместный номер. Одну комнату заняла Полина, а вторую поделили мужчины. Родик, убедившись, что ученики улеглись, ушёл по своим делам.
Женщина долго крутилась в своей постели: сон не шёл. Память по сотому разу прогоняла перед глазами сегодняшний день. Волоокая олениха, застывшая в сотне шагах от волчицы. Белоснежные зайцы, мечущиеся по сугробам, ища спасения от своих извечных зубастых врагов. А их детки? Полина разрывалась между желанием попасть в Галинган и сохранить жизнь невинным зверюшкам.