— Он не отстанет, — выдохнула женщина под пронизывающим жёлтым взглядом хищника.
Заурчал мотор, и тут же рассыпалось выбитое стекло. В салон сунулась оскаленная морда. Полина упёрлась во что-то, не замечая полоснувшую по руке боль, и, оттолкнувшись ногами от сиденья, вылетела из машины вместе со зверем.
Плечо обожгло от боли, когда волк, ухватившись за него, поволок добычу прочь с дороги. Ветки хлестали по глазам, царапали лицо. Краем сознания женщина ещё слышала визг тормозов и крики:
— Полина!!!.. Мама!!!
Чёрный волк стремительно нёсся вперёд, таща несчастную в непроходимую лесную глушь. Женщина онемела от шока, кажется, она даже обмочилась. В голове билась одна мысль: «Быстро! Пусть всё кончится быстро!»
Движение резко прекратилось. Полина открыла глаза и тут же с криком отпрянула: в полуметре застыл волк. С оскаленной пасти капала красная слюна, из нутра вырывался злобный рык. Хищник напрягся, чувствуя запах её крови, и потянулся вперёд. Женщина инстинктивно заслонилась рукой, тут же взвыв от боли, когда острые клыки разорвали плечо в опасной близости от шеи. Тёплая кровь хлынула на грудь. Монстр жадно облизнулся, готовясь к последнему, решающему удару.
— Господи… — выдохнула Полина, смиряясь с неизбежным, и зажмурилась.
Воздух рядом словно колыхнулся… Секунда, другая — и ничего. Когда ждёшь смерть и уже смирился с ней, такие задержки бьют больнее всего. Чего ждёт волк? Она слышит его дыхание, злобный рык, треск веток и опавшей хвои под лапами. Прошла минута, а её никто так и не тронул. Полина медленно выдохнула и открыла глаза. На миг показалась, что она спятила, потому что волков на поляне стало больше. Напротив чёрного зверя стоял серый, чуть поменьше, но не менее жуткий, с располосованной когтями мордой. Раны были свежими, с только что запёкшейся кровью. Уж не её ли новый «знакомый» постарался? Хищники не сводили друг с друга напряжённых взглядов, не обращая внимания на неподвижную женщину, наблюдавшую за ними из-под рассыпавшихся чёрных волос. Серый волк угрожающе зарычал. Чёрный оскалился в ответ. Они бросились друг на друга одновременно, стараясь вцепиться в горло.
Полина только этого и ждала: опираясь на целую руку, стала потихоньку отползать. От боли в разорванном плече хотелось выть, не хуже чем этим волкам, но страх оказался лучшим обезболивающим. Когда женщину заслонили кусты, она поднялась на ноги — благо, они не пострадали! — и, зажимая рану здоровой рукой, побежала. Бежала, сколько было сил, бежала, пока не сбилось дыхание, а лёгкие не обожгло огнём. А дороги всё не было! Уже не слышен был вой и рычание дерущихся хищников. Полина перешла на шаг. Перед глазами мелькали чёрные точки, уши закладывало от звона. Женщина понимала, что с такой раной долго не протянет. Она должна выйти на эту чёртову дорогу!