— Господа, но Вы же ещё не сказали, сколько я должен перечислить за Ваши хлопоты по моему убеждению к благотворительности в отношении страждущих соотечественников? Вы же сами мне всё время талдычите о толстосуме-мироеде. А такие, все знают, каждую копейку с кровью отдают! Мне это надо знать по характеру моей деятельности, столь ненавистной Вам.
— Да…а, тут Вы правы, не озвучили компенсацию расходов. Мы полагаем десять миллионов долларов Вас не разденет догола?
— Мне кажется, никаких платёжек о Ваших расходах Вы не дадите, считаете, что я поверю Вам на Ваше честное альтруистическое слово?
— Никаких платёжек, расписок тоже. Придётся вам поверить.
— М-да, придётся поторговаться, я таков. Даю два!
— Ладно, господин мироед, спустимся на две, учитывая Вашу готовность к благотворительности.
— Господа похитители, поверьте в честное благородное слово толстосума мироеда — больше четырёх у меня нет!
— Семь!
— Пять!
— Шесть!
— Хрен с Вами, акулы-грабители бедных промышленников, разорили, а как же амортизация? Развитие! В общем, караул! И это Робин Гуды? Ладно, возвращайте модернизированный Вами сотовик. Только ответьте мне, Вы гарантируете, что от меня отстанете после выполнения этой сделки?
— Отпустить-то мы Вас отпустим, можете не сомневаться. В отличие от Вас, мы всегда держим своё слово, но у нас к Вам будет просьба.
— Я так и знал…
— Нет, Вы не знаете! Мы попросим Вас написать письмо-обращение к Вашим друзьям по грабежу — толстосумам-мироедам с призывом поддержать Ваше начинание — меценатство в новой России, стать, так сказать, в славные ряды Морозовых, Рябушинских.
— Вот это ход, господа! Вы меня поражаете! Что же, по зрелому рассуждению, отчего бы не подписать. Хотя давать образец подписи…
— Не беспокойтесь, господин промышленник, письмо пойдёт по электронной почте, оригинал мы Вам подарим. Адресовано оно будет главному редактору экономического вестника, которое на слуху у всех более-менее развитых бизнесменов, финансистов и промышленников. Мы наслышаны — сей господин Ваш приятель ещё с давних времён. Вы рассекали пространства. Да к тому же Вы ему ещё сами и позвоните, предупредите и договоритесь. Так ведь принято в Вашей среде.
— Ишь, какие заботливые! Всё предусмотрели, похитители честных промышленников. Не будем спорить, время-то идёт, мои службисты уже наверняка окрестности перевернули.
— Не перевёртывают, успокойтесь. Пока у них нет особых оснований беспокоиться.
— Ну да, специалисты! Ладно, где телефон, счёт, на который надо перевести, и списочки-то тех организаций, куда Вы обещаете перевести мои кровные, награбленные у обездоленных соотечественников. Ведь вы же знаете, что я не успокоюсь и всё проверю до копеечки.