Ну да. Это в России орденов порой больше дают погибшим, чем живым.
Полковник, как будто он не согласен со мной, прерывает мои мысли:
– А вот конкретно эта точка носит имя «Капеллана Хендерсона». Он тоже ветеран какой-то войны.
Сержант не слушает наш диалог. Он вышагивает павлином вдоль помостов, руки за спину. И только иногда активизируется:
– Эй, стой! Что ты делаешь, солдат! Солдат, что ты делаешь?! Ты знаешь, что у тебя должно быть кольцо для прикрепления к тросу?! Пошел обратно! Пошел! Давай назад, солдат!
Минута спокойствия, и он снова нервничает:
– О нет! Нет! Ты не можешь пользоваться этим! Стоп! Иди назад! Иди назад! Где кольцо?!
Вот так. Сплошные сержанты. Офицеры – где-то там, за горизонтом. Здесь нам дали возможность посетить сержантскую академию. Все по шаблону. Офис. На входе лозунг: «У каждого поколения свои герои. Это поколение не отличается от других». Сначала лекция для нас. Потом прогулка по аудиториям. Занятия. Негромкий голос сопровождающего, сержанта Ярбри, и еще более негромкий голос Петра Черемушкина:
– Всего у нас двадцать сержантских академий. Или школ. Еще пятнадцать – для старших сержантов. Есть школа для сержантов-майоров, она в Техасе.
– У вас большая академия?
– Тридцать классов. Или вы здание имеете в виду? Построено в девяносто пятом году, потрачено четыре с половиной миллиона долларов.
Боже, какая прозрачность…
– Тридцать один квадратный фут площадью…
– А люди?
– Четыреста пятьдесят слушателей обучаются одновременно.
– Солидно…
– Тридцать девять преподавателей. Все сержанты. У нас вообще офицеров нет, и начальник академии сержант-майор.
Вот это дело. Вот это мне нравится. Хорошего сержанта может подготовить только хороший сержант. Он сразу видит в слушателе сотоварища.
– Слушатели живут в гостинице с телефоном, кабельным телевидением, бесплатная прачечная и спортзал. Четыре доллара стоит такси по базе.
– Все время учеба или есть выходные?
– Да, конечно, есть. Наши слушатели посещают школы, встречаются с ветеранами, сдают кровь в гражданских больницах. После окончания курса – три дня учений. В лесу. В тяжелой среде. Для оценки навыков и способностей. Самый длительный курс для кадровиков и финансистов.
– А конкурс большой?
– Десять процентов только проходят.
– Ого, десять человек на место!
– Да, причем за кандидатом в войсках следят целый год.
Ярбри ведет нас дальше.
– У нас свой распорядок дня. Четыре тридцать – подъем. Зарядка – один час, потом гигиена. До девятнадцати часов учеба, строевой смотр и отдых. Особое внимание мы уделяем стандарту.
– Это что такое – стандарт?